Экскурсия в прошлое

— С сараем у меня другая история. В пятом классе я решила уйти из дому — бродить по свету. У нас сарай был с окошком, чтобы видно было ящик с углём. Я поселилась для начала в этом сарае, навела порядок, подмела и была там пока стемнело. Устала. Захотела есть, и пошла домой.

— Ой, сколько у меня было этих историй с сараями! Однажды кто-то решил поиграть, собрал нас человек десять в одном сарае, недалеко от моего дома. А меня заманили туда, пообещав накормить пельменями. Потом сарай закрыли снаружи. Стало темно. А свечку кто-то затушил. Тут начали рассказывать страшилки. Сарай действительно был добротный, потому что щелей не было совсем. Я стал ныть, что, мол, обещали пельмени, а вместо этого пугают. Странно, но я тогда совсем не испугался этих страшилок. Снова зажгли свечу. Кто-то достал с полки медицинскую банку, круглую, огромную, а в ней холодные, залитые жиром пельмени. Я только на них глянул, и есть отказался. Не любил я жира… А почему заманили? Потому что перед этим летом (пельмени были зимой) кто-то позвал меня к себе в сарай возле колонки. Довольно далеко от моего дома. Я пошёл. Там сарай был какой-то интересный, без передней стенки, без дверей, и по стенам сплошные полки, как лежаки, застеленные какой-то материей, толи половиками, толи ковриками, не помню, но цветные. Мы развалились на этих полках, и какая-то очень толстая тётка угощала нас вкуснячими булочками, а так же петушками на палочках. Точно таких петушков я видел на нашем местном базарчике неподалёку от мебельного магазина. Но мать запрещала мне покупать их. А я всё равно, как насобираю монет, так либо на базарчик за петушками, либо за эскимо.

Да, нашим сараям надо петь дифирамбы. В них наша жизнь началась. До колонки они чуток не дотягивали, образуя небольшую полянку, где я впервые увидел мотоцикл «Ява», красный, как кровь. Он стоял с поднятым передним колесом, на железной лапе. Не знаю, кому могло прийти в голову, ездить на такой машине в нашей суровой зиме? А главное, остался ли владелец жив?!

Мой дом

За сараями вдоль дороги, так же в стороне и обращённое тыльной стороной, тянулось строение под номером восемнадцать. Это и было наше тогдашнее жилище. Третье окно от левого угла… От сараев, разумеется. Сначала шло окно тёти Жени, потом общей кухни, затем небольшой простенок, в котором находился туалет, и лишь после этого наше окно.

Соседей через стенку я не помню. В окна к ним заглядывать я не любил. Однажды полюбопытствовал и, представшее перед моим взором зрелище, отбило всякую охоту навсегда проявлять бессмысленную любознательность. Там было так пусто, пыльно и грязно!.. Совершенно голые стены, абсолютно непрозрачные стёкла от сажи… И не интересно, что я и сам больше никогда туда не заглядывал. И вообще, людей, живших в соседнем «парадном», я никого не помню.

— Я убранство своей квартиры в посёлке помню отлично. Мы с Ирой жили в холодной комнате. В ней постоянно прорывало батареи отопления. Там была открывающаяся форточка, я долгое время могла в неё пролазить, чтобы почистить от снега порог. Заметало так за ночь, что никому не выйти из дому. В комнате была тумбочка, на ней телефон. Наш номер на коммутаторе был 0-13. Телефон стоял на вышитой мамой салфетке. Кровати стояли две. Когда уехала старшая сестра, мне досталась наша с Иркой двойная кровать. В 10 вечера нам выключали свет, но у нас были фонарик и мы могли читать под одеялом. Была полочка из обыкновенной нетёсаной доски, покрытая газетой. Стол был квадратный, покрытый клеёнкой в клеточку. По функциональности он был обеденный, но мы за ним делали уроки. Уроки мы делали, где попало. Могли в зале, где стоял телевизор «Темп-3» на тумбе, на закрытом крышкой пианино, могли лёжа на диване в том же зале. Межкомнатные двери были украшены полотняными вышитыми мамой шторами. Такие шторы были почти у всех моих одноклассников, мода 50-х. Стены побелены извёсткой. Как сказал химик в институте — самый чистый способ содержать квартиру. Пыль в основном от обоев. В 1970 году купили сервант в мебельном у остановки. Полировка ещё цела, стёкла побились от времени. Сервант продолжает жить на даче. В спальне родителей стоял шифоньер из дерева и фанеры. Качество отличное. Этот шкаф тоже жив у нас на даче. Его можно разобрать и собрать и сейчас. В кухне была тумбочка, она также в селе, несколько раз перекрашенная. На даче есть печка, какая стояла у нас в Воркуте, только чугунные плиты сверху менялись не раз. На кухне был бронзовый кран, из него шла студёная вода. Нас заставляли ею чистить зубы. Мы смачивали руки и размазывали порошок (вроде бы чистили). От такой водички бодрость наступала в одно мгновение. Двери в кухню не было и поэтому, когда купались, закрывали одеялом.

— У нас всё было по-другому…