Экспансия

Несколько дней спустя наметил ещё две «точки роста». Были созданы «Военно – промышленное управление» (ВПУ) под началом Веруслава. Он теперь стал у меня «многостаночником», так как от работы в заводском правлении и в училище (ПТУ), я его не освобождал. Начальником «Химической службы» при ВПУ стал главный гнёздовский химик Прибиш. «Пороховой отдел» при этой же службе возглавил «советник» Клепик Василь. «Оружейную службу» при ВПУ с отделами: «пушкарским», «ручного огнестрельного оружия», «корпусов гранат, мин, снарядов», «бронным», «холодного оружия» возглавили мастера – пайщики «СМЗ», при этом, по – прежнему, оставшись работать на действующих производствах.

Все эти новые структуры существовали пока неофициально, так как мной не было ни подписано, ни тем более обнародовано никаких нормативно – правовых актов, которые могли бы придать легальность новым учреждениям. ГВУ разместили в Гнёздово в одном из бараков, ВПУ – в пустующем амбаре при металлургическом заводе, а УПК были выделены комнаты во всех моих теремах. И заработали хоть как – то приемлемо все эти управления, службы и отделы тоже далеко не сразу – более – менее они «раскочегарились» спустя многие месяцы, после периода долгого и напряжённого, я бы даже сказал кропотливого ковыряния в моих нервах. Но иного выхода нет – с тиунами и прочими огнищанами нам было не по пути!

А через неделю я вспомнил о здравоохранении, в приложении к санитарно – карантинным баракам, и организовал очередную «бумажную» службу на вырост – «Образования, книгопечатания, науки и Здравоохранения», отдав её под патронаж «учёного – естествоиспытателя», бывшего «спальника», Корытя.

В этот вечер обстоятельно побеседовать с будущими управленцами и адъютантами не получилось. Неожиданно раздался деликатный стук в дверь. Получив разрешение в дверной проём вошёл и сразу, как положено, вытянулся пехотинец с нашивками взводного на жёлтом поле сюрко. Это был молодой человек лет восемнадцати с гладко выбритым лицом. В отличие от княжеской дружины что – либо отращивать у себя на лице в пехотных войсках Устав разрешал только в званиях от ротного и выше – все остальные были вынуждены регулярно бриться, если, конечно, не хотели схлопотать наряды вне очереди. В походах, это правило, конечно, строго не соблюдалось.

– Княже! Разреши обратиться?

– Слушаю тебя взводный.

– Бояре с попами все в сборе!

Стоило лишь войти в гридницу, как все бояре встали, приветствуя меня поклоном. Один лишь епископ продолжал, как ни в чём небывало, восседать на своём обитом бархатом персональном кресле.

– Господа бояре! – поклонился на все три стороны. – Рад вас всех видеть! – поздоровался сразу со всеми присутствующими.

– Здравствуй святой отче, – в отдельном порядке подошёл и облобызал волосатую длань священника за что, с плохо скрываемой неприязнью, был осенён крестным знамением.

«Недолго тебе кочевряжится осталось, – думал я, рассматривая этого сноба в ризе, – дай мне только несколько месяцев подтянуть новое пополнение рекрутов, и потом при моём появлении ты на коленях будешь ползать!»

На большинство этих деятелей от церкви погрязших в ростовщичестве, массово холопящих в своих монастырях православных людей, наплевав на все Заповеди Божьи, я просто не мог спокойно смотреть. Потому как знал, что дальше будет ещё хуже – когда истерзанные усобицами русские земли обратятся в пепелища под копытами степной орды эти деятели, получив от монголов налоговые преференции, с радостью провозгласят Батыя царём, а главного предателя Ярослава Всеволодича признают святым.

Я вернулся назад, плюхнувшись в своё кресло. Сидящие на лавках бояре притихли, выжидающе смотрели на меня. Алексий сидел, опёршись обеими руками о посох, и в мою сторону даже не смотрел, игумены перебирали чётки и тоже помалкивали. Вероятно, открывать заседание придётся мне.

Откашлявшись, я начал свою речь:

– Я, как наместник нашего князя Изяслава Мстиславича буду самостоятельно, точнее, при помощи княжеских «ключников», «тиунов» и «огнищан» заведовать дворцовым хозяйством и всеми делами в княжеских уделах и волостях. Кроме того, готов вместе со смоленским «тысяцким» отвечать за оборону города, случись такая надобность, а за все остальные дела я не в ответе!

Бояре уже хотели было разродиться гулом, но я его успел перекрыть своими следующими словами.

– Не спешите, не совсем правильно я выразился! Остальные княжеские обязанности, как то формирование новых погостов, назначение судей, тиунов, таможенников в городах княжества и иные дела предлагаю передать Боярской думе. До чего вы на этой думе договоритесь большинством голосов, то я и завизирую. Но только при условии, если принятое решение меня будет устраивать, в противном случае – ничего подписывать и скреплять печатями не буду! В таком случае, будете дожидаться князя и уже с ним решать спорные вопросы. У меня много других дел, а потому прошу вас меня избавить от всех этих мелочных вопросов. – Хотел ещё добавить незабвенные слова ЕБээНа «берите суверенитета столько, сколько хотите», но промолчал, всё равно не поймут.