Видимо их преследовали комплексы по поводу генетических экспериментов Джоре. Но если Джоре были гениальными исследователями, познавшими данную грань искусства, то аграфы так и остались жалкими ремесленниками-потребителями. Кстати, в крови девушек-клонов обнаружились вещества, которые должны были держать их в норме, а еще в полном повиновении. Так как без них моментально возникали сильнейшие боли во всем теле. И это было еще более ужасным. У меня моментально зачесались руки незаметно подсунуть аграфам «Черную пыль». К сожалению, именно на технологиях ушастых подонков держалось все Содружество. И выдергивать этот стержень, обрекая тем самым триллионы людей на гибель я не хотел.
Но я ничего не забываю, и за такое издевательство над разумными существами ушастые еще ответят. Я махнул рукой и, указывая на изящное обнаженное девичье тело с небольшой грудью, чуть больше первого размера, и уродливыми шрамами на коже, приказал:
— Разбудите ее!
Глава 18
Младший коммандер
Верхняя галерея центрального блока станции позволяла окинуть взором все немаленькое пространство. Не скажу полюбоваться, любоваться тут было нечем. Хотя-я-я, в постоянном мельтешении огромного количества машинерии и снующих в этом рукотворном хаосе фигурках людей было что-то такое, что можно было бы назвать красивым, и где-то даже гармоничным. Как бывает гармоничным, к примеру, рыба Морской Черт, она тоже красива и гармонична, в своем уродстве. И гармония эта заключается в предельной функциональности каждой частички этой страхолюдной рыбы. Вот и я сейчас наблюдал, как в объеме равном нескольким кубическим километрам, были размещены различные отсеки, отделенные друг от друга палубами и решетчатыми перегородками. Тут же были и ангары, и ремонтные мастерские, и компактно сложенные жилые модули-казармы.
Помимо этого, повсюду сновали дроиды самого разного назначения, очень много дроидов, летали катера и боты, сверкали вспышки плазменных резаков на ремонтной палубе, маршировали одетые в тяжелые броне-скафандры шеренги космо-десантников. Я буквально, раскрыв рот смотрел на многочисленное и разнообразное оружие, что виднелось в раскрытых дверях арсеналов, и было навешано на монструозные фигуры абордажников. Все это создавало непередаваемую армейскую атмосферу, и все это, вплоть до густого мата стафф-сержанта, отчитывающего накосячивших бойцов, было чем-то родным, въевшимся в мою душу, и так не исчезнувшим за годы, проведенные на Фелиции. Да и на самой планете я невольно, но пытался воссоздать ту самую армейскую атмосферу, к которой привык, и без которой периодически накатывала жуткая тоска.
А вообще, что я тут делаю, и как оказался на станции? Все очень просто, триста дней учебы пролетели незаметно, даже аграфы после неудавшегося покушения меня не беспокоили, а Град-Мастер просто перестал замечать. Я все также продолжал, периодически, ощущать на себе внимание высокородной аграфки, но ни она, ни я, каких-то шагов к общению не делали. Но, может быть оно и к лучшему, ни к чему мне это все пока, других проблем хватало. И пусть ненависть учителя по фехтованию никуда не делась, но, видимо, ему накрутило хвост руководство, и он пока выжидал. Да-да, я знал точно, что он как хищник, выжидает в засаде. Но вот чего он не ждал, так это то, что я не жертва, и не дичь, я охотник. И ждет его не кормушка, к которой приходят поесть глупые олени, а засадная вышка и нарезной штуцер. Но опять же, я тоже делал вид, что его не замечаю.
Так и наступило время полевой практики, или космической, потом будет ясно, как дело пойдет. Вообще, частенько орбитальные бои, с космических, при помощи спасательной капсулы могут очень быстро превращаться в планетарные. Но, надеюсь меня минует чаша сия, потому что Сила со мной. И бои в космосе, особенно в режиме «слияния», это совсем не то, что выхолощенная тренировка в тренировочной капсуле, где максимум чем ты можешь себе помочь, это ускоренным восприятием и прокачанной скоростью мышления. Но и это не главное. Главное то, что я по результатам итогового тестирования, стал лучшим по скорости усвоения знаний, по практическим навыкам и куче других параметров. И не просто лучшим, а лучшим за несколько сотен лет наблюдения!