Экспансия – I

— Значит, миллионы немцев знали о творившихся преступлениях, а вы не знали… Ваш свидетель Бодешатц заявил здесь, в суде, что в марте сорок пятого года вы сказали ему, что много евреев убито и за это придется дорого заплатить.

— Свидетель Бодешатц так не говорил.

— Как же он говорил?

— Он повторил мои слова: «Если война будет проиграна, то это обойдется нам очень дорого».

— Почему? За убийства, которые вы совершали?

— Нет… Вообще…

— Согласны ли вы были с теорией «высшей расы» и воспитанием в ее духе немецкого народа?

— Нет, хотя различия между расами я, безусловно, признаю.

— Но с теорией не согласны?

— Я никогда не заявлял, что ставлю одну расу в качестве господ.

— Ответьте на вопрос прямо: вы согласны с этой теорией?

— Лично я не считаю ее правильной.

— Вы заявили на суде, что якобы расходились с Гитлером по вопросу захвата Чехословакии, по еврейскому вопросу, о войне против Советского Союза, в оценке теории «высшей расы» и по вопросу о расстрелах англо-американских летчиков. Чем объяснить, что при наличии столь серьезных расхождений вы считали возможным сотрудничать с Гитлером и проводить его политику?

— Я могу расходиться во мнениях с моим верховным главнокомандующим, но если он будет настаивать на своем, а я дал ему присягу — дискуссия тем самым будет окончена.

— Если вы считали для себя возможным сотрудничать с Гитлером, считаете ли вы себя, как второго человека в Германии, ответственным за организованные в массовом масштабе убийства ни в чем не повинных людей?

— Нет, так как я ничего не знал о них и не приказывал их проводить. В лучшем случае вы можете меня спросить, был ли я легкомысленным, так как не пытался что-нибудь о них узнать.

— Вам себя лучше знать… Вы тут заявили, что гитлеровское правительство привело Германию к расцвету. Вы и сейчас уверены, что это так?

— Катастрофа наступила только после проигранной войны…