Экспансия – III

Пока у власти Трумэн, надо сделать все, чтобы получить такое стратегическое преимущество в противостоянии с русскими, чтобы новый президент — истинный избранник этой страны — мог сесть за стол переговоров с московским диктатором, не повторяя ошибок добротворца Рузвельта.

Через три часа, когда высказались все, кроме Джона Даллеса, младший поднял руку, в которой была зажата неизменная трубка:

— Разрешите несколько слов, мистер президент?

— Да, да, пожалуйста, Аллен, — кивнул Трумэн, глянув на часы.

Даллес подошел к карте, что висела на стене, и провел трубкой линию от Северного полюса к Южному; пик овала отстоял от Панамского канала примерно на полторы тысячи миль, приближаясь к Филиппинам:

— Наша делегация должна уговорить все американские государства провозгласить эту линию западной границей нашего континента; всякий, кто так или иначе вторгается в эту «зону безопасности», автоматически становится агрессором, против которого обязаны выступить все страны Северной и Южной Америки… А на востоке, — Даллес переместил руку, — мы объявляем о включении в «зону безопасности» всей Гренландии, — он переместил трубку к Дакару, — этой зоны Атлантического океана, разделяющего нас с Африкой, но мы берем акваторию поближе к африканскому континенту и утверждаем свой приоритет над тем же Южным полюсом… Это все. Без такого рода решения конференция в Рио-де-Жанейро не имеет смысла…

Кто-то сразу же возразил:

— Мистер Даллес, нас неминуемо обвинят в экспансионизме!

Даллес, направляясь на свое место, лишь пожал плечами:

— А когда нас в этом не обвиняли?

По залу прошел шорох.

Трумэн поднял неизменный карандаш, зажатый в узкой ладошке:

— Аллен, ваше предложение не пройдет в Рио-де-Жанейро… Наши южные соседи полны уважения к русским из-за их роли в борьбе против нацистов… Если бы на юге зрела конфронтация с русскими — это одно дело… Нет, не пройдет, хоть и заманчиво…

Вернувшись из Белого дома к брату, пообедав и обсудив создавшуюся ситуацию («Ты прекрасно вмазал, Аллен, «мистер желе» не знал, что делать»), Даллес позвонил Макайру:

— Боб, хорошо бы сегодня вместе поужинать… Жду вас в моем клубе.

— Ах, Аллен, у меня сегодняшний вечер занят.

— Допоздна?

— Увы. День рождения родственника, вы же знаете, как трудно уйти шишке, начнутся обиды…

— Хорошо, а как у «мистера шишки» складывается завтрашний день?

— Сейчас я посмотрю записную книжку…

Даллес закрыл ладонью мембрану и тихо сказал брату:

— Ишь, он уже начал смотреть свой блокнотик, чтобы найти для меня время…

Макайр тем временем, пролистав записи на завтра, предложил:

— Часов в девять вечера? Вас это устроит, Аллен?

— Я позвоню вам на работу, — ответил Даллес, — черт его знает, как все сложится завтра, знаете нашу нынешнюю неустойчивость…

— Какая жалость, что не вы директор Центрального разведывательного управления, Аллен… Все-таки, согласитесь, это несправедливо… Я был убежден, что именно вы возглавите нашу организацию…

Даллес вздохнул:

— Вышел в тираж, Боб, кому нужны ветераны, время выдвижения новых людей…

Через два часа Аллен Даллес встретился с полковником Бэном.

Тот выслушал его, поднялся, поинтересовавшись:

— Проводите на аэродром? Я сразу же лечу в Чили, это надо делать самому, работа по душе, вижу серьезный политический резон.

— Хотите, чтобы я уплатил за такси? — Даллес рассмеялся. — Конечно, провожу, дорогой Бэн, мне приятно быть с вами, больше всего ценю в людях ощущение надежности… У вас есть прикидки плана?

Тот кивнул:

— И не одна… У вас действительно нет машины?

— В городе полно такси, зачем? Шофер очень дорог, а сам я плохо вожу машину, жму на акселератор, не ощущаю скорости…

— ИТТ наймет вам двух шоферов, — усмехнулся Бэн, — только согласитесь…

…Нити, связывающие людей, — а все люди планеты так или иначе связаны друг с другом миллиардами незримых, тончайших нитей (торговля, спорт, музыка, кинематограф) — подчас являют собою одну из самых высочайших загадок цивилизации. Проследить за системами такого рода микронных связей практически невозможно, поскольку их пунктирность слишком зыбка и опосредованна.

Можно, тем не менее, набросать определенную схему, — благодарение архивам, хранилищу будущих возмездий, наград, переоценок, корректив! Прошлое лишь потому занимает людей, что оно определяет вариантность будущего; от кого зависит выбор оптимального пути — задача иного исследования; закономерность, однако, играет в такого рода выборе наименьшую роль, превалирует субъективный фактор, который есть выражение случайного.

Итак, лето сорок седьмого года на юге американского континента определялось факторами, поразительными по своей неоднозначности, но, тем не менее, завязанными в один узел.

Объективным фактом являлось то, что во время войны против стран «оси» во всех государствах Латинской Америки были легализованы коммунистические партии, разрешены профсоюзы и установлены дипломатические отношения с Советским Союзом, — в этом смысле Трумэн был прав: никакой конфронтации с русскими.