Экспат

— Пять с хвостиком часов как местный. Кстати, огоньку не найдётся? Нервы что–то ни к чёрту… — Эрнест отставил чемодан и начал набивать трубку. Собеседник несколько расслабился. Вздохнув, он достал помятую пачку сигарет и универсальную зажигалку. Мужчины затянулись дымом. Мимо безучастно шли редким потоком прохожие, лишь иногда косившиеся на красные пятна.

— Черноротыми мы зовём «Ao_Ao Групп». Служба безопасности, которая приглядывает за кварталами с двенадцатого по четырнадцатый, — рабочий сильно затянулся. — Носят баллистические маски, низ чёрный, верх красный. Осторожнее с ними, те ещё отморозки. Ладно, бывай, боец. Работа не ждёт.

— Спасибо за огонь.

Собеседник отмахнулся, не глядя, и пошёл прочь. Эрнест вытряхнул пепел вперемешку с несгоревшим табаком и пошёл прочь. Не оглядываясь.

Дом 22 оказался неплохим. Изящные линии фасада, в окнах — торшеры и светильники. Но всего лишь пять этажей, что несколько смутило Эрнеста, помнившего о восьмерке в номере квартиры. При уточняющем вопросе консьерж на входе только поморщился:

— Социальщик?

— Ну… мигрант.

— Тогда тебе во двор, — равнодушно ткнул пальцем куда–то дальше в подъезд мужчина, возвращаясь к инфопланшету. — Там две «внутренности», в ближайшей к тебе — комнаты с сотой по пятисотую, дальней — с пятисотой по тысячную. Удачи.

Двор разительно контрастировал с фасадом. Безликие кирпичные коробки напротив друг друга. Узкие окна–бойницы смотрели на остальной мир, и только на «фасадах» тех самых «внутренностей», обращённых друг к другу, имелся какой–то намёк на эстетику. Нормальные окна, открытые галереи, огражденные перилами с изящными литыми балясинами. И открытые лестницы, представлявшие собой не менее радующее глаз зрелище. Впрочем, подумалось Эрнесту, во время ветров нужно будет держаться за всё, более–менее выступающее. А уж что будет твориться зимой… впрочем, одернул он себя, до зимы ещё надо дожить. И не быть депортированным.

Ворча, ругая ушлую контору, и не менее ушлых архитекторов почём свет стоит, Эрнест втащил чемодан на свой этаж. Нашел дверь, достаточно прочную и достаточно невзрачную. Облегчённо увидел, что замок мигнул зелёным цветом в ответ на ключ–карту. Открыл дверь.

Квартира скорее напоминала кубрик. Небольшой «предбанник» на поверку оказался основным жилым пространством. В котором умудрились уместиться и диван, и письменный стол со стулом, и (главное) узкая, «холостяцкая» кровать. Вдали маячила кишка, ведущая к смежному и очень тесному санузлу. А у дальнего окна–бойницы — тусклый ящик кухонного комбайна.

— Что ж, могло быть и хуже, — буркнул скорее себе, чем кому–либо, Эрнест. — По крайней мере, не воняет трупом.

Трупом действительно, не воняло. Правда, в квартирке стоял крепкий табачный дух, но уж к этому новому жильцу было не привыкать. В кубриках, казармах и палатках временами дым стоял столбом. Иногда — вперемешку с перегаром. А уж их на своём веку он повидал немало.

Думая об этом, Эрнест спокойно, на автоматизме, раскладывал вещи по встроенным ящикам и шкафам. Там же обнаружились подарки от предыдущих жильцов. Немного постельного белья, полотенца (одно покрыто подозрительными бурыми пятнами), отсыревшая пачка дешевых папирос. Пара банок армейского грибного супа–пюре. И, пожалуй, главное. Небольшой, початый, но — ящик пива. Даже с не истекшим сроком годности. Одну бутылку Эрнест тут же и открыл об угол заскрипевшего стола.

— Хм, весьма неплохо. «Веселый урдалеб», вот так название.

Именно после этих слов в животе недовольно забурчало. Некоторое время мужчина прислушивался к ощущениям и вспомнил — последнее, что он ел, был невнятный бутерброд в Хабе. Пора было разведать район обитания. Но прежде — сменить рубашку и брюки. Ну и смыть кровавую пленку с неубиваемого материала куртки. Как минимум.

— Вечер добрый ещё раз, — поприветствовал Эрнест уже откровенно сонного консьержа. — А где тут неподалеку можно перекусить? Толком ничего не жрал, аж желудок сводит.

— Хм, — призадумался собеседник, — у старой Гренн неплохое мясо, да и картошку она где–то умудряется найти отличную. На углу четырнадцатых найдешь кафешку, она там одна.

— Век должен буду, приятель, — хмыкнул А. Н.

— Пиво поставишь как–нибудь — и мы в расчете, — пожал плечами консьерж и упал обратно в кресло: листать сеть и убивать время.

Кафе оказалось весьма недурным. Интерьер может и был несколько обшарпанным, но ещё в метрополии и колониях Эрнест привык — именно в таких местах может скрываться сытная и дешевая еда.

Впрочем, судя по забитым столикам, тут еда как раз не скрывалась.

— Ганс, у нас новый гость! — крикнула кому–то дородная женщина из–за стойки и более спокойно осведомилась: — Ты у нас первый раз, милок?

— Да я, если честно, и в городе первый раз, — неожиданно для себя признался Эрнест.

— Заметно, — уверенно закивала женщина (видимо, та самая «старая Гренн»). — Ты не беспокойся, накормим так, что еле уйдешь на своих двоих, и кошельку это нисколько не повредит.

— Буду очень благодарен, — только и оставалось ответить смущённому Эрнесту.