Экспат

Эрнест развернулся на каблуках и пошёл в раздевалку. Там в шкафчике под надежным замком хранился запасной комплект одежды. Универсальный комбинезон и форменная куртка штурмовика. Плюс — сухие носки. Но, главное, по пути есть лаборатория. В лаборатории — добрая душа судмедэкспертизы, которая легко проверит кровь кордула на наличие «спидолы».

Что–то подсказывало — этот кусок дела ещё преподнесёт сюрпризы. Возможно — ещё до исхода дня. Патологоанатом, флегматично принявший тряпицу, ничего обещать не стал. Но в благодарность за любопытную задачу потратил почти литр казённого биогеля, чтобы замазать ссадины, царапины и рассечения Эрнеста. И настоятельно порекомендовал обратиться в лазарет и провериться полностью.

В раздевалке А. Н. без труда нашёл свой ящик. Вскрыл замок. Обнаружил пустую ячейку. Досчитал до двадцати. Повернулся.

— Что такой, новичок? Носки кто–то вонючие выбросил?

Редкий хохот. В отличие от вернувшегося в дурном настроении с расследования бывалого детектива–насмешника, многие другие уже успели увидеть гигантскую сороконожку с пятком дырок в теле. И сделать кое–какие выводы. К несчастью, передать их всем коллегам они не смогли бы при всём желании — Эрнест разговаривал с капитаном быстро. Слишком быстро.

Поэтому сейчас, когда А. Н. возвращался в «боевое» состояние, тощий и подвижный детектив Арн веселился вовсю. Хотя следовало напрячь смытые водкой и виски инстинкты. И — хотя бы отойти в сторону. А так Эрнест зачем–то потёр правое запястье. Усмехнулся:

— Хорошая шутка.

Провести аккуратный кросс с места правой. Левым хуком в челюсть отправить к нокдаун. Пнуть в пах размахнувшегося тонфой патрульного. Подойти в упор к толстяку, пытающемуся в панике активировать нейрошокер. Исторгнуть рёв, которому позавидовал бы иной джосер. Толкнуть в лоб. Убедиться, что противник выведен из игры. Вернуться к первому «нападавшему». Поднять за трещащую от нагрузок рубашку. Выдать пощёчину.

— Я не понял, неужели передо мной офицер Шутник? — задать в воздух вопрос. Раздевалка ответила гробовой тишиной. Тощий неловко начал оправдываться:

— Да ладно, ты что, в самом деле, шуток что ли…

Рявкнуть:

— Не понимаю!

Сделать неуловимое движение рукой. Услышать вопли ужаса. Прижать раубтир у шее «шутника»:

— Я сегодня увидел смерть как минимум двадцати человек и одного ксеноса. Как ты думаешь, осудят ли меня за убийство в состоянии аффекта? Или — просто комиссуют?

— Сскорее комиссуют…

Безумно прошептать нарочито громко:

— Вот и подумай. Адреналин он же такой. Как–то долго в крови рассасывается.

— Тебя убьют…

— Рано или поздно. Но до этих пор я превращу твою жизнь в ад. Как тебе такая идея?

Ощутить на плече тяжелую руку. Сильно сдержаться, чтобы не стряхнуть её. Прошипеть:

— Занят.

Услышать Ганса–Ове Нахта:

— Тебя нельзя оставить дольше, чем на час, ей–богу. Кюсте в кабинете Вазафа. Ради тебя он даже выбрался с базы.

Не поворачиваясь на голос, убрать раубтир. Архаично — уткнув кончик лезвия в заскрипевший металл шкафчика. И добавить удар кулаком. Для острастки. Наконец, развернуться, увидеть страх и брезгливость в глазах смотрящих. Кроме — абсолютно спокойного, как асакку при линьке, Ганса–Ове.

— Пошли. Ты, кстати, мне ещё пиво должен.

Эрнест промолчал. Он всё ещё находился под действием достаточно сильных эмоций. Сердце яростно стучало, требуя продолжения схватки, вязкой крови и хруста костей. Детективу пришлось усилием воли успокоиться. Вдохнуть глубоко один раз. Второй. Третий. Услышать голос Нахта:

— Не переборщи с кислородом. Иначе отправишься балдеть от гипервентиляции лёгких.

— Сомневаюсь, что такое возможно, — проворчал слегка осипшим голосом А. Н.

— Ты видел только одну секту, а я — десятки, — парировал Ганс–Ове.

— Так ты знаешь?

— О твоей компании любителей серых человечков, отправивших тебя и Зербе в канализацию? Разумеется. Хозяева уже выпустили циркуляр всем СБ. Предписали найти и добить оставшихся членов группы. Поговаривают, что прикормленные писаки уже клепают бессмертные передовицы.

— А писаки бывают другими? Кстати, что это за, джосер меня сожри, Зербе?

— Сомневаюсь, — ответил только на первый вопрос и качнул головой немец. — Нам сюда.

— Удивлён, что не переговорка, — хмыкнул Эрнест.

— Удивишься ещё не раз, — пожал плечом Нахт и открыл дверь. Сделал приглашающий жест. Дождался, пока А. Н. зайдёт. Закрыл дверь, оставшись снаружи.