Экспедитор

   Присел на один из каменных обломков, которых здесь было предостаточно, и потянулся за трубкой. Табака мало осталось. Ничего, переживу как-нибудь. Михаил наблюдал за моими приготовлениями, а потом смахнул с соседнего камня несуществующую соринку и сел. Снял шляпу, вытер платком вспотевшее лицо.

   – Я вас слушаю, господин Шатров.

   – Как и господин Микульскис, – усмехнулся я, – который уже несколько минут топчется позади нас и сверлит взглядом мне спину. Может, предложим ему присоединиться к нашей компании? Или дагеротипист предпочитает оставаться невидимым?

   Послышался шелест травы, и к нам вышел Альгирдас. Покосился на меня, кивнул Ярину и уселся рядом.

   – Хорошо, господа, я не буду вас мучить своими расспросами. Вы хотели узнать, кто я такой? Извольте…

   Уже второй раз за мое нахождение в этом мире я рассказывал людям о своей истинной сущности. С той лишь разницей, что в этот раз рассказывал чистую правду. В инструкциях экспедиторской службы предусмотрены такие случаи. Я ничем не рискую, но получить могу очень многое. Поддержку властей, например. Российских, разумеется. Это одно из главных условий нашей откровенности. Я рассказывал, наблюдая за лицами моих собеседников, и был несколько удивлен, что они восприняли мой рассказ без должных эмоций. Возникало чувство, что подозревали, а то и знали о возможности таких путешествий. Несмотря на уровень здешней науки. Когда я закончил, они долго молчали. Потом переглянулись и поднялись.

   – Ну что же… капитан Шатров, – подвел итог Ярин. – Нам, кажется, пора возвращаться.

   – Куда?

   – В Сантьяго-де-Лион. Виолетте Уэйк удалось скрыться, но наша война не закончена.

   – Ваша?

   – Уже и ваша.

   – Что будет с этим алтарем?

   – Он бесполезен, – пожал плечами Ярин. – Взорвем, пожалуй.

   – Взорвете?

   – Именно так. Незачем такие вещи держать без присмотра. Или вы против?

   – Вы не слишком торопитесь, господа?

   – Поверьте, Сергей Владимирович, доводилось уничтожать и более ценные артефакты, чем эти заросшие и никому не нужные развалины.

   – Вам лучше знать. Это ваш мир.

   – С такими вещами, капитан Шатров, не шутят, – поджав губы, заметил Ярин. – Тем более с ходом времен. Разумеется, мы встревожены, а уж после вашего рассказа о множестве миров многое становится ясным и понятным.

   – Что именно?

   – Некоторые технические новинки, которые начали появляться у наших противников.

   – Вот как… – протянул я. – Это значит, что некоторые предприятия путешественников между мирами были успешными. Я имею в виду ваших путешественников.

   – Вот именно это нас и пугает.

   – Скажите, Сергей Владимирович, – неожиданно спросил Альгирдас Микульскис, – вы хорошо помните врача, у которого прятались после побега из Анхело-де-Сорр?

   – Такое вряд ли забудешь.

   – Вы помните, как он выглядел?

   Я прищурился, вспоминая лицо Дока. Загорелое лицо, покрытое сеткой морщин, длинные седые волосы, борода и карие, вечно прищуренные глаза. Довольно высок ростом, но из-за увечья казался ниже. Одно плечо выше другого, а правая рука почти не работала. Старик ходил сгорбившись, шаркал ногами по полу и размахивал левой рукой, словно не шел, а маршировал…

   – Вам не показалось странным, что врач, так ненавидящий испанцев, живет в испанском городе? – продолжал Альгирдас.

   – Признаться, я не задумывался об этом.

   – Зря.

   – Он упоминал сына, который служил на флоте. Как я понял – погибшего.

   – От рук испанцев, – кивнул дагеротипист.

   – Не знал этого. Что это меняет и почему вас так интересует этот доктор?

   – Вот вернемся в Сантьяго-де-Лион – там и поговорим.

   Узнай, что башня будет взорвана, профессор, наверное, сошел бы с ума. Или бы костьми лег. Прямо на пороге. Только никто не собирался рассказывать об этих планах. Про это знал сотник Даценко, знал Иван Кольцо да оперативники Курдогло. Ну и Ярин с Микульскисом. Среди вещей экспедиции нашелся ящик с динамитом, так что взрыв получился отменным.

   Через два дня мы тронулись в обратный путь…

   Никто не докучал вопросами и не интересовался настроением, так что я молча ехал в составе нашего поредевшего отряда и думал. О чем? Вы будете удивлены, но про слова Мартина Вильяра, который утверждал, что тайна Врат была известна Иисусу Христу и его апостолам. Если это так, то что получается – Иисус был одним из путешественников во времени и пространстве? Тогда почему его распяли? За что? Или где-то в недрах Голгофы спрятан еще один портал, связывающий параллельные миры?

   Или же врет Библия и он сам дал согласие на эту казнь? Чтобы своей энергией, которую многие называют душой, открыть портал? Позволить уйти тем, кто пришел вместе с ним из неведомого нам мира? Если это так, то он и правда Спаситель. Как там сказано в Евангелии от Иоанна: «Болши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положитъ за други своя…»

   Да, знаю, искренне верующие уже готовы заклеймить меня позором и предать анафеме. Как вам угодно, господа. Как вам угодно… Это не изменит нашей истории. Ни на йоту.