Читаем Экспедитор полностью

Экспедитор

– Только в ответ.

– Двумя группами. БТР в резерве. С разведкой, квадрик поднимаем и вообще не спешим. Плюс?

– Плюс, – хором отозвались все. Откуда прицепилось это «плюс», как у хохлов? Да материал учебный отсматривали – удобно. Плюс – минус. Точно так же огонь всех видов – можно также «входящий-исходящий». Боевой сленг двадцать первого века… хотя какой сейчас нах… двадцать первый век. Безвременье сейчас.

Город. Застройка, судя по квадрику, в основном ранний и поздний Брежнев. Город, видимо, специально создавался под ж/д узел – в Поволжье такой же Агрыз, там дальше – станция Лихая. Признаки беды – брошенные машины, выгоревшие пятиэтажки, вряд ли тут кто-то живет.

В таком городе обычно нет мертвяков, а есть монстры. И потому лучше идти под броней, даже рискуя РПГ словить в башню…

Украинский БТР – он хоть и запоротый, но все равно броня как броня. Удобный. Выше намного, чем восьмидесятка, выход сзади, назад же отнесена и башня с автоматической пушкой. Пушка работает, есть процентов сорок БК к ней, есть пулемет. При иных условиях – праздник, а не работа.

Только до дома тысяча с лишним кэмэ. И все сейчас понимают, что любой облом станет для всех последним – не вызовут вертолет, не отвезут на больничку или еще куда там. Проиграл – значит, проиграл навсегда.

– Внимание… вижу монстра, справа на крыше.

– Не стрелять, не стрелять…

У украинского БТР были не примитивные триплексы, а камеры наблюдения, в камеры была видна обшарпанная трехэтажка, панелька – такие при СССР ставили в райцентрах и богатых колхозах. И на самом краю крыши сидело что-то, напоминающее уродливую обезьяну, только размером побольше самого крупного бабуина и с немного вытянутой, хищной мордой – наподобие Чужого в одноименном фильме. Он как будто бы знал, что люди не станут стрелять, и спокойно смотрел на БТР, на наведенную на него автоматическую пушку.

– А может, дадим…

– Я тебе дам…

Стрелять нельзя, и это все понимают. Монстр, как бы он ни был силен, ничего не сделает с броней, с подготовленной машиной, с людьми, в ней сидящими. Он может только скрыться. А вот почему их всех еще не перестреляли – хороший вопрос…

– Пошли, что душу травить.

– Есть.

Заклокотал дизель. Конечно, БТР – это тебе не бронированный «КамАЗ», там даже поспать можно на топчанчике – но тоже ничего.

Качнуло – машина перевалила через пути. Тут кругом они – пути. Взять бы станцию… может, и возьмут, но взять в наши дни не главное. Главное – удержать.

– По путям иди.

– БТР пройдет, а вот наши халабуды…

– Ладно, ученого учить…

– Внимание, вижу высоту, вижу высоту.

– Принято.

Термин «высота» в разном контексте мог означать разное, в данном случае это было высотное здание, с которого осуществлялось управление станцией. Высота означала, что будут снайперы и пулеметчики, которые случ чего – прикроют.

Если есть высота, то самое главное – умело ее покорить.

В группах зачистки ходят автовышки – но то группа зачистки, они только на зомби и специализируются, у них и техника своя, и вооружение. А тут – придется брать штурмом, чистить. Это всегда монета о двух концах.

– Дверь, бойся!

Дверь сдергивается тросом, и туда забрасывается взрывпакет. Светошумовую на такое дело тратить никто не будет. Главное – побольше шума, вспышку, заставить тех, кто там, возможно, есть, дергаться.

Хлопок. Громкий, бьющий по ушам.

– Пошли!

Две тройки заходят одна за другой – это все наличные силы, какие возможно выставить. Идти с такими силами чистить – безумие. Но ничего другого не остается.

– Справа чисто.

– Слева чисто.

Саня-ВВ – со всеми, потому что людей не хватает. Винтовка та же, только боеприпас заменен – теперь в магазине охотничьи, со сточенными головками.

Это здание станции – точнее, то, что от него осталось. Выбитые стекла, перевернутые стенды, замершее навсегда табло – поезда больше не идут.

И кости. Кости на полу.

Вокзал, понятное дело, по статистике, любой транспортный узел – самое опасное место. Очаг эпидемии.

Киоск – товары в дорогу. Покрытые пленкой журналы чудом уцелели. Он подвинул один.

Алина Загорская…

Она, кажется, в «Строптивой» играла. Посмотреть бы… когда вернемся.

– Налево.

– Сань, смотри.

– Что?