Экспедиция идет к цели(Приключенческая повесть)

При помощи Долгор и врача Сандаг выходил из юрты и часами сидел на солнцепеке. Иногда просил девушку спеть что-нибудь. И пока та пела тягучую степную песню, он смотрел на горы, на парящих в небе орлов, и в эти минуты ему казалось, что человеку не так уж много надо для полного счастья. Но потом усмехался. Он знал, что для пытливого ума человека нужно очень и очень много: сколько вопросов еще надо решить! Думал он и о судьбе Долгор. Мир этой девушки ограничен пока ее степью, и она вполне счастлива. Потом она увидит Улан-Батор, станет учиться — это будет ее вторым рождением. Долгор узнает, как велик мир, и каким маленьким тогда покажется ей родное кочевье!..

Отношения Долгор и пограничника Тумурбатора как-то ускользнули от внимания Сандага, а возможно, даже подметив их взаимную симпатию, он не придал ей того значения, какого она заслуживала. Ему хотелось, чтобы все молодые люди тянулись к знаниям, учились. Сам он не был женат и, постоянно занятый своими делами государственного значения, пока не встретил девушку, которую смог бы полюбить. Женщины, оказавшиеся в одном обществе с ним, как-то робели, всем он казался слишком уж ученым, строгим, недоступным. На самом же деле он был человеком веселым, общительным, даже иногда озорным. Он хотел счастья всем, а о своем как-то не заботился.

И вот теперь, лежа на брезентовой кровати, он сочинил для Долгор ее будущее, где все было учтено и продумано. Кроме ее любви к Тумурбатору, оставшемуся на погранзаставе.

— Кем бы ты хотела стать? — допытывался Сандаг. — Геологом, врачом, агрономом?

Она смущалась.

— Когда я был маленьким, то хотел стать объездчиком лошадей, — говорил он. — Потом мне захотелось учиться. Все должны учиться. И ты тоже. Поедешь с нами в Улан-Батор? И твоего брата Чимида возьмем.

Чтобы уйти от ответа, она спросила:

— Неужели вы были когда-нибудь маленьким?

Сандаг рассмеялся:

— Ты, Долгор, забавная… У меня тоже было детство. Правда, невеселое… Помню нашу серую низенькую юрту. Отец и мать работали на богача. Когда мои ноги стали доставать до стремян, я сделался пастухом. В зной и мороз пас хозяйских овец, собирал аргал на топливо, носил воду верблюдам… И даже не думал, что может быть какая-то иная жизнь… Помню, когда я вошел в юрту хозяина, то он, совсем голый, сидел на войлочных подушках и пил чай. Завидев меня, он поперхнулся чаем и закричал: «Что-нибудь случилось со скотом?! Почему ты не в степи?» — «Скот в порядке, — отвечал я — Только я не хочу больше пасти его…» Хозяин, наверное, подумал, что я не в своем уме, и грубо спросил: «Чего же ты хочешь, собачья блоха?» Я сказал ему, что хочу учиться, как его сын, и потому решил ехать в город. «А кто будет пасти мой скот?»— спросил хозяин, все еще не опомнившийся от изумления. «А это уж не мое дело», — ответил я. Хозяин взревел, будто рассерженный як. Его душил приступ бешенства. «Ах ты сопливый голодранец! — завопил он. — Так-то ты отплачиваешь мне за мою доброту!.. Разве не я приютил тебя после смерти твоих родителей?! Разве не я кормил, поил, одевал тебя все время!..» Я молча снял свой дырявый халат, облезлую тарбаганью шапку, гутулы, швырнул все хозяину и ушел. Один арат, друг моего отца, подарил мне свой халат, сапоги, дал коня. «Трудно тебе будет одному добраться до города, — говорил он. — Но я тебе дам добрый совет: на реке Байдарик работает русская экспедиция; я слышал, им нужны погонщики верблюдов. А месяца через два экспедиция вернется в Улан-Батор. Думаю, русские возьмут тебя к себе на работу, помогут добраться до. Улан-Батора и устроиться на учебу».

— А что было дальше? — спросила Долгор.

— В экспедиции я встретился с Андреем Дмитриевичем и сильно к нему привязался. Он был первым моим наставником. Потом я учился в Иркутске, а когда вернулся в Монголию, то Андрей Дмитриевич снова взял меня к себе в экспедицию. Вот видишь, Долгор: когда у человека есть такие друзья, ему легко жить.

— Это правда, — согласилась Долгор. — Я люблю Валю, она для меня как старшая сестра. Даже не знаю, как я буду без нее тут, когда она уедет…

Она спохватилась, но было уже поздно.

— Значит, ты собираешься остаться здесь? — хмуро спросил Сандаг. — Но тебе надо учиться!

Долгор прямо и смело взглянула ему в глаза, что его несказанно удивило, и ответила спокойно, даже, как показалось Сандагу, с легкой насмешкой над ним:

— Вы хотите построить здесь город и госхоз. Для кого? Должно быть, для таких, как я. Выучусь в этом городе на ветеринара и буду работать в госхозе, лечить красных верблюдов.

Все это было настолько неожиданно, что Сандаг оторопел, потом спрыгнул с кровати, схватился за бока и расхохотался. Он смеялся до тех пор, пока ему не сделалось плохо.

Но и лежа на постели, он продолжал похохатывать, а Долгор не могла понять, чем рассмешила его.

ОСНОВНОЙ ГОРИЗОНТ