Экспедиция к Южному полюсу. 1910–1912 гг. Прощальные письма.

Вчера я основательно осмотрел Джию и убедился, что лошадь не годится. Она слишком слаба для перевозки тяжестей, а за три недели ее не поправишь. Надо считаться с фактами, и я решил Джию оставить. Придется обойтись девятью лошадьми. Чайнамен не особенно надежен, на Джимми Пигга полагаться слишком нельзя, зато остальные семь лошадей в полной исправности, как-нибудь должны нас вывезти.

Если будут еще потери в лошадях, останется одна надежда на моторы, а потом?.. Что же делать, главное, не надо терять мужества, несмотря ни на что.

Отрадно уже то, что пять лошадей — Виктор, Сниппетс, Кристофер, Нобби и Боунз — в безукоризненном состоянии. Они от природы сильны, прекрасного сложения, и даже шестая лошадь, малорослый Майкл, если и не так ладен, то силой нельзя сказать чтоб был бы обижен.

Сегодня Уилсон, Отс, Черри-Гаррард и Крин со своими лошадьми ушли на мыс Хижины. В 5 ч оттуда вдруг зазвонил телефон. (Мирз уже несколько дней тому назад, как провел телефон, но до сих пор еще не было связи.) Минуты через две мы услышали голос Мирза — значит, связь установлена! Я довольно долго разговаривал с Мирзом, а после того и с Отсом. Положим, в самом факте нет ничего особенного, и все же удивительно то, что за полярным кругом можно переговариваться на расстоянии 15 миль. Отс сказал, что лошади дошли вполне благополучно; Кристофер немного устал, но и груз у него был тяжелее всех.

Если удастся содержать телефон в порядке, это будет большим благодеянием, особенно впоследствии для Мирза.

Погода чрезвычайно неустойчива. В последние два дня было недурно, но временами налетает ветер и крутит снег. Вечер сегодня пасмурный и очень мрачный.

Мы все помешались на фотографии. Понтинг своим мастерством все больше восхищает нас. Его ученики с каждым днем совершенствуются, у всех выходят почти хорошие негативы. Лучше всех они получаются у Дэбенхэма и Райта, но Тэйлор, Боуэрс и я тоже недурно усвоили щекотливые тонкости экспозиции.

Суббота, 7 октября.Как бы желая уличить нас в несправедливости, забракованный конь Джию сегодня утром отличился: он прошел 3,5 мили без остановки, даже не запыхавшись, хотя путь был много хуже, нежели два дня назад. Если и дальше так пойдет, Джию можно будет снова включить в наши расчеты. Я уже задумываюсь над тем, чтобы ему и Чайнамену дать 10-футовые сани вместо 12-футовых. Многого от них, конечно, ожидать нельзя, но только бы они продолжали работать, как теперь, — и то хорошо. У нас пошли долгие и веселые переговоры со старым домом на мысе Хижины, и, конечно, не пропускаем удобного случая для обмена шутками и остротами. Прошлой ночью там бушевала пурга, тогда как здесь было тихо и шел снег; только сегодня ветер дошел до нас.

Воскресенье, 8 октября.Чудный день. Все разбежались по своим делам. Лошади работали хорошо. Мы с Понтингом отправились к гряде и наснимали множество фотографий.

Все бы хорошо, но день не прошел без приключения. Около 5 ч Нельсон из своего ледяного дома известил нас по телефону, что Клиссолд свалился с айсберга и расшиб себе спину. В три минуты Боуэрс снарядил сани. Аткинсон, к счастью, был дома и поехал с нами. Я нашел Понтинга сильно напуганным, а Клиссолда почти без чувств. В эту минуту подходили лошади с мыса Хижины. Одну я на всякий случай задержал. Уложив пациента в спальный мешок, мы, не теряя времени, доставили его домой.

Оказывается, Клиссолд служил Понтингу «моделью» и они лазали по айсбергам в поисках объектов для съемки. Насколько я понял, Понтинг, чтобы предохранить Клиссолда от падения, дал ему свои сапоги с шипами и топорик, но Клиссолд, соскользнув с округленного ледяного бугра, прокатился футов двенадцать, потом просто свалился с высоты шести футов на остроугольный выступ ледяной стены.

Клиссолд, должно быть, ударился спиной и головой, и, несомненно, у него легкое сотрясение мозга. Прежде чем потерять сознание, он жаловался на спину и, когда его в доме перекладывали, очень стонал. Клиссолд очнулся через час после того, как его привезли, и, видимо, испытывал сильную боль. Ни Аткинсон, ни Уилсон не думают, чтобы было что-нибудь серьезное, но основательно они еще не осматривали Клиссолда. Во всяком случае, он получил сильное потрясение. Я все еще очень беспокоюсь. Аткинсон на ночь впрыснул Клиссолду морфий и будет дежурить около него ночью.