Экспедиция (СИ)

А ноги уже несли его через всю кают-гостиную, к креслу, в котором уютно устроилась астрофизик. В соседнем кресле дремал биолог и даже, кажется, похрапывал. Взбешенный капитан вырвал у Нади из рук блокнот и теперь разглядывал карандашный набросок длинноухого пса, мордой лица напоминающего самого Андрея. Под картинкой значилось: «Сэйриос» (греч. «ярко горящий»). Рядом крутилась (у Нади очень смешно получилось изобразить эту крутню) мелкая шавка с потешными ушами. Надпись под шавкой гласила: «Эльгомайза Барнс».

Андрей молча вернул блокнот и молча вышел. Уши полыхали огнём. А ведь правильно всё, Большой и Малый пёс, Сириус и Процион, капитан и первый помощник. Они с Барнсом собаки. А он-то, дурак, распинался перед ними битый час… Экипаж, мать их… Он как-то сразу простил Наде её дерзкий рисунок. Таланту прощают всё. Биолога хотелось законопатить в бочку и пустить в открытый космос, как в сказке о царе Салтане.

Выключив гравиполе, Сайпан» кружил над планетой на магниэновых двигателях, постепенно сужая витки и подрагивая чуткими, как у бабочки, «усиками», улавливающими границы и величину магнитных полей, скорость воздушных потоков и разницу температур на дневной и ночной поверхности планеты. Предположения земных астрофизиков (впрочем, они бы всерьёз обиделись, узнав, что их прогнозы Андрей искренне считал предположениями) подтвердились с поразительной точностью: атмосфера планеты была кислородной, а температура поверхности соответствовала земной.

— Плюс двадцать два, как в Шри Ланке — хохотнул флегматичный Юозас, и Андрей удивился. Когда он перестал быть флегматичным? В глазах биолога горел интерес, он весь подобрался, как зверь перед прыжком, и приготовился к встрече. Что их здесь ждёт?

Измерения показали, что планета TrES-2b отражает менее одного процента света, то есть она темнее любой из планет солнечной системы. Но действительность оказалась иной: отражённый экзопланетой свет, достигнув необычно плотной атмосферы, возвращался обратно, как зеркало возвращает солнечный луч слепящим глаза «зайчиком». Ночей на планете не было, свет бил фонтанами — невероятно резкий, так что «лампочку» хотелось слегка прикрутить.

Анализ воздуха впечатлял: кислород был смешан с незнакомым газом, состав которого не подлежал определению. Таблица Менделеева вкупе с утверждениями учёных гениев, что материя Вселенной состоит из одних и тех же элементов, потерпела на Эльгомайзе грандиозное поражение. Волокушин бы порадовался…

— Без практики теория мертва. Надо немножко подышать, вдруг получится? — оптимистично заявил Юозас.

— Давай. Мы тебе цветочки на могилку принесём. Если они здесь растут, — пообещал биологу Риото.

Надо же, шутить умеет, удивился Андрей. Он до сих пор удивлялся тому, как мгновенно менялись люди, стоило им увидеть чужую планету, почувствовать под ногами землю, которая — что-то другое, может быть, даже живое, и с ним придётся как-то «разговаривать». Будет ли экзопланета рада гостям, это ещё вопрос, зато радость гостей не имела предела. Андрею знакома была эта эйфория и непобедимая уверенность в том, что всё будет о-кэй.

Корабельный арсенал удивлял и завораживал: в отсеке с табличкой «Защита» были представлены все современные виды боевого оружия: поражающее, ослепляющее, парализующее, аннигилирующее, плавящее, замораживающее. На то, чтобы сориентироваться, осмотреться и выбрать, Риото хватило двух минут. Сунув в карманы комбинезона пару компакт-аннигиляторов, он легко забросил на плечо ката-ускоритель, повертел в руках оружие последнего поколения, лазерный резак дальнего действия «Терра», которым справедливо гордилась вся Америка — Северная и Южная — и вернул его на место. Андрей с интересом наблюдал, как по лицу японца пробежала тень сомнения. Выдвижная сейфовая ячейка медленно закрыла створки, мигнула цветными огоньками, идентифицируя наличие и рабочее состояние доверенного ей оружия, и скрылась в стене из металлостекла. На чём же он остановит свой выбор? Хоть бы наше выбрал, — думал Андрей. Отчего-то ему хотелось, чтобы японец предпочёл русское оружие. Наше лучше американского, самонаводящееся, ловит биологическую (живую) цель за долю секунды и плавит — всё подряд, по-русски. То есть, сначала плавит, потом думает — а на хрен надо было…

Тот, кто не наносит удар первым, первым его получает. Это древняя военная мудрость, а мудрость национальная черта японцев. Ну же, давай! Выбирай. Ты не должен сейчас ошибиться, от тебя зависят наши жизни, всех нас, — хотелось сказать Андрею. Но он молчал. Надо уважать чужой выбор, даже если он не совпадает с твоим.

Риото выбрал русский «Скиф». Андрей выдохнул накопившийся в лёгких воздух. Теперь будем живы, что бы ни случилось.

Факты