Экспедиция. Туда, но не обратно (СИ)

— Яко с буявы придяха, — отреагировал Дир на угрюмость соправителя, смыслом «краше в гроб кладут».

— Тати главтують шляхи у Киева, дружина ушла изловити. У Киеве ратных велми мало, — сказал Аскольд, больше занимающийся военным делом, чем его соправитель.

Один из бывших доверенных лиц Рюрика сообщал своему товарищу, что на дорогах у Киева появились разбойники, и Аскольду пришлось отравить большую часть дружины, чтобы изловить банды и наказать. Дело это было вполне в рамках событий вокруг большого города. После неудачного похода на Византию, Аскольд и Дир как будто заперлись за городскими стенами и только и делали, что собирали таможенные сборы, да удачно торговали, частью откупаясь от хазар, а частью находясь под защитой эллинов, с которыми каганат ходил в союзниках против арабов.

— Вкускую томишься, — ответил Дир, что Аскольд зря волнуется.

В сопровождении небольшой группы из двух десятков телохранителей, правители Киева вышли на пристань, ориентируясь на выкрики толпы. Народу было много, халявная выпивка делала чудеса и могла собрать чуть ли не половину города в одном месте, вторая же половина придет просто из-за любопытства. Вот и на пристани, пусть не весь город, ремесленникам, строителям было чем заняться, но большая часть его собралась.

Дир и Аскольд даже не заметили, как вокруг них толпа людей становилась все плотнее и плотнее, причем те, кто еще только что кричал, вдруг становились суровыми и не многословными. Вот уже и окружены самозваные правители Киева-града, а с невзрачной ладьи, держа ребенка в руках, спрыгивает молодой, сильный мужчина, явно не болезненного вида, а напротив, здоровее и Дира и Аскольда, которые все меньше внимания уделяли тренировкам.

На то, чтобы убить телохранителей самозваных правителей града Кия понадобилось времени не больше минуты. Лучшие лучники, что прятались в княжьей ладье за ящиками и под материей не могли оставить и шанса на сопротивление, тем более, что ратники из других ладей уже выскакивали на ставший таким узким причал.

Только сейчас, когда Дир и его соправитель были окружены, Аскольд узнал в торговце Олега, шурина их конуга Рюрика, но было уже поздно.

— Вы неста княжа, — грозно прокричал Олег, поднимая на вытянутые руки княжича Игоря. — Ни роду княжа, но аз есмь роду княжа и се сын Рюриков.

Сразу после этих слов не менее пяти ножей пронзили изнеженную плоть некогда грозных воинов, первых крестителей не Руси, но своей дружины, торговцев и авантюристов Дира и Аскольда. И, если первый соправитель, упал и не подавал признаков жизни, то Аскольд попытался сделать шаг в сторону Олега и Игоря, все еще находящегося на руках князя. В последний момент бывший варяг хотел выдернуть из ножен свой меч и даже не для того, что бы убить Олега, а чтобы иметь возможность попасть в валгаллу на пир Одина. Но не вышло у крещенного Аскольда извлечь оружие: стрела опытного лучника из племени веси впилась прямо между глаз бывшего соправителя Киева.

В то же время последний десятник из ближней дружины, раненный в ногу, отбивался от трех варягов, которые теснили храброго воина. Сопротивляться уже не было смысла, вся дружина полегла, попав в грамотную засаду, но когда у славных воинов Руси был выше вопросов чести здравый смысл?..

Лида стояла на помосте, который был проложен от княжьей ладьи к пристани, и с горделивым видом истинной княгини наблюдала за всеми событиями, не вмешиваясь, но и не прячась от потенциальной опасности. Олег сам разрешил ей быть рядом, но девушка не лезла вперед, она не спешила оглашать на весь окольный город Киева о том, что готова стать княгиней. Пусть вначале князь смирится с такой ролью девушки.

— Идем в детинец, Лада мя, — проговорил Олег, повернувшись в пол-оборота и отыскав глазами Лиду.

«Лада» — так он меня называл только в моменты страсти» — подумала попаданка из будущего и, опустив немного глаза в пол, в знак смирения и покорности, последовала за своим князем.

Организованный отряд более, чем из трех сотен ратных, большей частью уже сменивших купеческое одеяние на брони, обступил четырех человек и двигался в сторону детинца, следом бурлящим потоком шла толпа киевлян. Четыре человека — это сам Олег, его ближний воевода и иногда дядька для княжича, Хвост, Лида и княжич Игорь, которого девушка даже недолго пронесла, пока дядька-воспитатель сына Рюрика не забрал трехлетнего мальчугана в свои сильные словенские руки.

Подходили к Киеву грозные драккары, ладьи, от которых нескончаемыми ручейками стекались к городу грозные воины, пугая своим присутствием горожан и гостей города. Уже были посланы отряды для захвата и охраны складов с зерном и иным богатством, под охрану же брались и все важные места в городе, в том числе и миссия от патриарха Фотия. Олег хотел избежать большой крови и разрушений в своем городе. Проводился тщательный контроль на реке, корабли отпускались, но только, когда проходили досмотр, всем суднам предписывалось узнать волю князя на свое отбытие.