Экспедиция в Хиву в 1873 году. От Джизака до Хивы. Походный дневник полковника Колокольцова

20-го мая. Бивак на берегу Аму-дарьи . До нынешнего дня я находился всё один на левом берегу Аму; мой товарищ барон Каульбарс, получивший, вероятно, поручение от начальника штаба, не возвращался всё ещё с того берега. Здесь кстати заметить, что мой почтённый сожитель, давно мне известный и обративший на себя внимание своею отважностью ещё в кульджинской экспедиции, где он получил две раны, любил производить над собой весьма опасные эксперименты. Так случилось и сегодня. Часу во втором дня, я вдруг заслышал голос барона Каульбарса, отыскивавшего мою палатку; выглянув из неё, я был не мало удивлён, когда пред моими глазами предстал мокрый, обнажённый всадник на таком же мокром коне…. То был барон Каульбарс, переплывший, в виде опыта, Аму-дарью в том месте, где ширина её доходит до 800 сажен, при весьма значительной глубине, а быстрота течения пять футов в секунду….

Ждём не дождёмся конца переправы и той минуты, когда нас поведут в хивинские сады и кышлаки, так как стоянка близ крепостцы в глубоком песке, положительно несносна и живо напоминает наши прошедшие бедствия.

В три часа по полудни, командующий войсками переправился на нашу сторону. Говорят, что с приходом завтра к переправе полковника Веймарна с транспортом провианта, мы тронемся далее. До Хивы только 50 вёрст, или два обыкновенных солдатских перехода.

Пока командующий войсками находился ещё на той стороне реки, родной дядя хивинского хана присылал просить позволения явиться на свидание к генералу Кауфману. Командующий войсками послал ему в ответ своё согласие, и посланный уехал в Хиву, но ещё не возвращался.

21-е мая. Бивак на берегу Аму-дарьи . Сильный ветер затрудняет переправу. Красивая Аму превратилась в страшную, безобразную массу желтоватого цвета; подгоняемые ветром волны высоко подымаются и бушуют. Несносный ветер не покидает нас и пробуждает в памяти злейшие воспоминания о безводных, [60] песчаных пространствах, где он нас так сильно донимал. Наша позиция, как я выше сказал, находится как бы в квадратной песчаной котловине, окружённой со всех сторон песчаными возвышенностями, так что при малейшем дуновении ветра, песок с этих возвышенностей совершенно засыпает нас.

Полковник Веймарн, часов в девять, прибыл к переправе со своими ротами, что даёт надежду на скорое наше движение вперёд.

22-е мая. Бивак на берегу Аму-дарьи . Сегодня целый день происходила у нас суматоха, послужившая хоть некоторым развлечением в нашем скучном положении.

Жители кышлаков, расположенных в садах, верстах в двух от нашего бивака, по примеру прежних дней, с утра стали собираться к нам в лагерь с разными жизненными припасами на продажу. Как вдруг все переполошилось: приехал гонец с известием, что диван-беги (хивинский военный начальник) грабит кышлаки за то, что жители стали ездить к русским и подвозить им припасы. Получив это известие, командующий войсками тотчас же отправил на фуражировку две роты с двумя горными орудиями и несколько казаков, под начальством подполковника Чайковского, и вместе с тем приказал взять всех офицерских людей для добычи фуража. Для надзора за правильностью фуражирования и для распределения по участкам были назначены из полевого штаба два офицера.

По уходе этого отряда и по прошествии некоторого времени, стали слышаться вдали ружейные выстрелы, но, не смотря на внимательное наблюдение в бинокль, с ближайших возвышенностей рассмотреть ничего было нельзя; вековые деревья садов мешали обозрению.

Вскоре прискакал казак от подполковника Чайковского, с докладом, что высланный отряд, прогнав неприятеля (туркмен), находится не в дальнем расстоянии от укреплённого города Хазар-аспа; вместе с тем, подполковник Чайковский доносил, что один из ротных командиров довольно тяжело ранен пулею, а один солдат ранен холодным оружием. Генерал Кауфман приказал послать к подполковнику Чайковскому ещё две роты, с которыми отправились и Их Высочества. Командующий войсками, не имея положительных сведений о состоянии города и крепости Хазар-аспа, не имея достаточного количества перевозочных средств, и не окончив ещё переправы, решился тотчас же двинуться к [61] Хазар-аспу. Посланные войска разоряли хивинския партии и довольно рано вернулись в лагерь.

Вероятно, вследствие этой рекогносцировки, вечером вышел приказ, на основании которого, в три часа утра, весь отряд, кроме двух линейных рот, остающихся на позиции для охранения вещей и для наблюдения за переправою, должен был выступить для занятия города и крепости Хазар-аспа. Солдатам приказано иметь с собою в мешках (заменяющих ранцы), сухари и только то, что может быть им временно необходимо, так как, по занятии Хазар-аспа, вся местность от берега Аму будет очищена от неприятеля и тяжести отряда могут быть доставлены к Хазар-аспу, расстояние до которого считалось не более 14 вёрст.