Экспедиция в один конец

— И происходят странные события, — буркнул Уолтер, ежась от вечерней сырости. — Заставляющие меня не верить никому и ничему, даже сигналам точного времени.

— Какие же события? — вновь испытующе взглянул на него доктор.

— Ну… телефон — ладно. А вот куда делся штурман?

— Убит и выброшен за борт, полагаю, — произнес Сергей напряженным голосом.

— Да вы сума…

— Стоп! — оборвал его врач. — Давайте я вам все изложу по порядку. Итак, с чего началась у меня утрата этого самого оптимизма…

Чем дальше выслушивал Уолтер то, что говорил ему собеседник, тем больше охватывала его тревога и безысходность.

— И… выводы? — спросил он сипло, глядя в сгущающуюся темень.

— У экспедиции существует вторая, неизвестная нам задача, — ответил Сергей. — Далекая от обследования радиоактивного хлама.

— Может, мы имеем дело с какими‑нибудь террористами? — вымученно улыбнулся Уолтер. — Достанут из глубины парочку–другую стратегических боеголовок… А потом — как в том анекдоте: дорого ли–стоит атомная, бомба? Дорого. Тогда гляди, какое богатство летит к нам на балкон!

— Думал, — отрицательно качнул головой врач. — У них не имеется оборудования для подъема…

— Почему? Батискаф с манипуляторами…

— С его помощью ни люков, ни обшивки лодки не вскрыть. И если бы это было столь легко, давно бы уже нашлось кому это сделать.

— Тогда какой же вывод?

Послышались шаги — с трапа спускался капитан.

— Какие новости? — обернулся к нему Каменцев.

— Ждем распоряжений, — отчужденно буркнул тот.

— О! А что это? — Врач указал на сверкнувший в темени огонек.

— Морская нефтебаза, — ответил капитан, скрываясь за дверью, ведущей на нижнюю палубу. — Норвежская.

Уолтер проводил его настороженным взглядом. Теперь все казалось фальшью и коварством, все несло второй смысл и опасность.

Около получаса они еще постояли, перебирая шепотом разнообразные версии, касавшиеся странностей экспедиции.

"Скрябин" дрейфовал, приближаясь к огням нефтяного промысла.

— Слушай, — произнес Уолтер, обращаясь к врачу. — Истина может выясниться тогда, когда она уже не будет стоить ни шиша! И сейчас не время руководствоваться высоколобой аналитикой, куда лучше — условными рефлексами. Надо срочно отсюда сдергивать.

— Куда?

— Да вот же он — шанс! — Уолтер указал на тускло мерцающие в океане светлячки.

— Мы не спустим спасательную шлюпку — заметят.

— У меня есть два гидрокостюма.

— Не–ет. — Сергей мотнул головой. — Мой паспорт… Он у капитана.

— Подумаешь — паспорт!

— Нет, — уже решительно повторил врач. — Мне, увы, придется каким‑то образом выживать здесь. Ничего объяснять не стану, поскольку попросту не могу, но… Единственно жаль, если вместе с вами уйдет и Забелин, я не знал, что он ваш приятель…

— Тогда — пока! — хлопнул его по плечу Уолтер. — Все, что в состоянии предпринять, — поставить в курс дела всякие–разные инстанции… Хотя что я им сообщу?

— М–да, — неопределенно откликнулся Сергей.

Чувствуя, как пылает лицо от внезапного нервного напряжения, Уолтер постучался в каюту Забелина.

Никто ему не ответил.

С полчаса он ходил по судну, разыскивая товарища, пока не выяснил, что тот находится на каком‑то совещании научного состава экспедиции.

Уолтер подошел к кают–компании, где заседала ученая братия, но смуглолицый матрос, стоявший у двери, категорически отказал ему в доступе к занятому Забелину — дескать, получен приказ никого постороннего на научно–производственное собрание не пускать и участников его ни под каким предлогом не беспокоить.

Уговоры, обращенные к привратнику, не помогли. Чем больше аргументов для вторжения в кают–компанию Уолтер изыскивал, тем отчетливее проступало на лице морячка упрямство и даже готовность к физическому отпору назойливого визитера.

Между тем в препирательствах истекал подходящий и единственно возможный для побега момент.

В коридоре Уолтер вновь столкнулся с Каменцевым. Сказал, с безнадежностью сознавая, что непонятное свое решение врач принял и от него не откажется:

— Ну, пошли к водичке?

— То есть?

— Так называется океан…

— Нет… Я же сказал… А… что твой друг?

— Друг засел у арабов на совещании. У двери — цербер с оскаленной пастью из стальных зубов… Господа заняты! Ни в какую!

— Понял. Удачи тебе, — проронил врач. — Доплыви… Уолтер, поджав губы, легонько толкнул его в плечо:

— И тебе не потонуть.

Войдя в свою каюту, он надел кальсоны, теплый спортивный костюм, уместил в одежде бумажник и паспорт и втиснулся наконец в резиновую хламиду подводного пловца.

Натянул ласты, раздраил иллюминатор, высунул в него голову.

Накрапывал редкий дождик — предвестник нового скорого шторма. Огни базы приблизились, но ярче не стали. Обложной дождь размывал их в черной ненастной ночи.

По обшивке прошла дрожь — пустили машину, корректирующую дрейф, — и он ясно ощутил, как судно отворачивает от спасительной базы нефтепромысла.

На миг его пробрала жуть, но он справился с ней: прижал к лицу маску, уместил во рту загубник, хранивший хинную горечь высохшей морской соли, и выпростался в неизвестность.

"Как покойник, ногами вперед", — подумал механически.