Экспедиция Жизни и Смерти

Обстановка совершенно не казалась напряженной, несмотря на то что друиды и некроманты по прежнему переругивались. Сейчас это было больше похоже на перебранку товарищей, которых очень давно сковали цепями рука к руке и они надоели друг другу хуже горькой редьки. Ну и потом: появились существа. После того как отряд перешел границу Териора, начались необжитые места. Была хорошая дорога к приболотному Жездму, городу на сваях, но наставники решили двигаться тропами, чтобы попутно разобраться со встречными некросуществами. В этих краях их всегда было много.

Впрочем, в первый день ничего опасного не было. Разве что вокруг постоянно крутились волки, но их никто и не думал бояться – друиды спокойно нашли бы с любым из них общий язык, а некроманты просто напугали бы. Звери никогда не подходили близко к людям, умеющим обращаться с темной силой.

Именно в этот день Мару поинтересовался у Китары, почему их сила называется темной и действительно ли она так выглядит.

– Мы силу Жизни видим иначе, чем остальные, сложно объяснить как, – предварительно пояснил друид. – Если исцеляем или модифицируем организмы, то используем эту силу, но она не видна людям, а для нас – как зеленое свечение, чуть золотистое. А у вас? Вы видите, как к вашим рукам стягиваются черные нити? Или черный туман, расползающийся по низинам…

– Стоп, – увидев, что Мару собирается продолжить поэтические сравнения, Китара подняла руку. – Энергия называется темной не из-за цвета. Из-за страха. Все ее боятся, ты сам мог убедиться в этом.

– Ну, друиды скорее ненавидят… – поправил Мару и виновато улыбнулся, показывая, что это сказано не в обиду, а как факт.

– Или так, – согласилась Китара. – Яркие негативные эмоции. Сейчас, конечно, люди привыкли к этому, особенно люди Туманного края. Но изначально, в древности, боялись – оттуда и название. Черный страх.

– То есть у вас нет цвета?

– Почему же? Цвет есть, только его видим лишь мы сами, аналогично волшебству. Ну, если очень сильный поток, то и вы можете увидеть. Чаще всего это прозрачные голубые линии. У Дарка с чуть зеленоватым оттенком – салатовые, как его глаза.

– И всегда под цвет глаз? – Мару так жадно задавал вопросы, что Китара уже пожалела, что начала так охотно и развернуто ему отвечать.

– Ну вот смотри, – она подняла с земли обломок ветки, высохший не позже чем тридцать дней назад. Уложила на ладони и с намеком глянула на Мару, показывая, что он должен быть внимательным. Но это не требовалось – парень и так распахнул синие глаза во всю ширь и таращился на обломок. Тогда Китара легонько подбросила его, убрала снизу ладонь и направила тонкий, но мощный луч из пальца – будто выстрелила. Яркая голубая нить врезалась в обломок древесины, и тот, не выдержав столько энергии, лопнул, разлетевшись крошечными щепками. Он был очень маленьким изначально, так что и щепки были под стать – никого не задели и просто осели под ногами говоривших.

– Ну ничего себе! – восхитился Мару. – Так это вы сухие деревья можете лопать!

– Вообще-то чтобы лопнуть сухое дерево, потребуется несколько высших некромантов и вся их сила. Это бессмысленное занятие, – покачала головой девушка. – Так ты увидел цвет?

– Цвет? Э-э-э… нет, не видел, только ветка разлетелась и жасмином будто бы пахнет…

– Ясно, – Китара опустила голову. – Пойдем Игниса попросим, у меня просто низкая мощность.

Аксель в это время ходил вокруг да около. Он крутился возле Дарка, который, разложив на ровном пеньке свои костяные обломки, водил над ними руками. Обломки шевелились и, кажется, даже меняли форму. Аксель вытягивал шею, чтобы получше рассмотреть действо, но при этом старался, чтобы некромант его не заметил. В конце концов, не просто же так Дарк отошел подальше от лагеря, ничего не сказав ни наставнику, ни друзьям.

Наконец Аксель сообразил, что можно немного помагичить, и, подойдя к ближайшему дереву, попросил у него дружескую ветку. Ветка мгновенно склонилась к нему, совершенно бесшумно вытянулась, приобрела гибкость и позволила уцепиться за нее руками и ногами. Потом парень попросил листья стать чуть-чуть шире и развернуться так, чтобы скрыть сидящего за ними человека. И ветка стала аккуратно подниматься над пеньком Дарка.

Все было хорошо до тех пор, пока Дарк в задумчивости не поднял голову и не глянул ввысь, почесывая подбородок. От случайных взглядов листья защищали, но не могли укрыть от взгляда в упор.

Он без особой неприязни смотрел вверх, ничего не говоря. Мало ли, друид тренируется, нарабатывает минуты, за которые его никто не засек. Аксель отодвинул листья с лица, разочарованный тем, что его засекли.

– Скинь скорлупу, – неожиданно попросил Дарк.

– Какую? – от растерянности Аксель даже не придумал, как огрызнуться.

– На две ветки повыше от тебя разоренное гнездо, там скорлупки. Скинешь?

– Откуда ты знаешь? – спросил друид, выпрямляясь во весь рост и держась за услужливо протянутые тонкие веточки.

– Там птичий труп. Его, если сможешь, скинь тоже.

– Тьфу ты, мог и сам догадаться… – Аксель снял все гнездо и, ухватившись за одну из веток, мягко спрыгнул с высоты. – На.

– Спасибо.