Экспедиционный корпус

На голову опустили этот колпак со сложной электронной начинкой, а перед глазами поместили экран, на котором так же замерцали какие-то картинки. Это на некоторое время снова спровоцировало у него провал в восприятии реальности, а когда вновь пришел в себя услышал вполне русскую речь, чистую без тени акцента…

— … Антон ты решил вернуться на Родину, чтобы защитить ее от врагов… засевших в Московском Кремле… ты хочешь…

Снова замерцал видеоряд, на экране быстро сменяя друг друга появлялись фотографии различных политических и военных деятелей. А вкрадчивый голос продолжал что-то вещать и создавалось впечатление, что это голос самого Климова, его желания, его цель…

Неожиданно сильно тряхнуло, аж подбросило. Раз, другой. Столик с ноутбуком упал, с криком салился вкрадчиво нашептывающий ему текст гипнотизер. Что-то заскрежетало, звонко лопнуло зеркало, за которым действительно обнаружилась небольшая комната, правда пустая. Свет, ярко вспыхнув в плафонах, погас, в голове Климова в этот момент словно граната взорвалась, и он отключился… но как-то странно ибо так как ощутил себя парящим словно в невесомости и одновременно летящим со сверхсветовой скоростью.

Бам!

Снова вспышка и Антон открыл глаза.

— Что за черт?.. — пробормотал он непослушными губами обнаружив себя в… где-то.

Деревянные досочки на стенах с обшарпанной краской неопределенного цвета. Тусклый свет даже на вид старинной лампы и какой-то неровный, то ярче светит, то тусклее. Над головой нары с деревянным набором или что-то вроде этого. С трудом повернув голову, увидел иллюминатор и сумрак за ним.

— Где я?.. — прохрипел он.

— Ну ты даешь Михаил Антонович! — послышался веселый голос, и в следующий момент сверху показалась голова молодого мужчины с пижонскими усиками. — На корабле, где же еще⁈ Но так пить ты заканчивай, а то еще немного и имени своего не вспомнишь!

«Какой еще Михаил Антонович если я Антон Михайлович?» — все еще плохо соображая, подумал Антон и провел правой непослушной рукой по лицу, чтобы хоть немного разогнать кровь и избавиться от поганого ощущения, что у него вместо лица маска.

Но рука так и застыла в районе рта.

— Что за черт? Откуда у меня усы? Терпеть не могу эту волосню на губе…

Провел языком по зубам и попытался резко принять сидячее положение, ибо зубы оказались не его. Не тот профиль и пломба отсутствовала.

Попытка сесть почти удалась, вот только в глазах от резкого движения потемнело и, наверное, все это вместе что-то сдвинуло в голове. Внутри черепа словно очередная свето-шумовая граната рванула.

— М-м-м… — схватившись за голову обеими раками, застонал Антон, падая обратно на подушку, едва удержавшись, чтобы не заорать в полный голос.

Сверху спрыгнул сосед по каюте.

— Что с тобой, Михаил⁈ — спросил он обеспокоенным тоном.

— Все… в… порядке… — раздельно ответил Антон, только что осознавший, что он теперь действительно Михаил Антонович Климов и плывет на пароходе во Францию в составе Экспедиционного корпуса русской императорской армии.

«Ну хоть звание идентично — капитан, — отстраненно подумал он, параллельно вспоминая, что так звали брата прадеда, который погиб как раз во Франции в одной из случившихся там мясорубок. — Хотя нет, он штабс-капитан, а это… на ступеньку ниже, старлей на наши деньги. Или нет… это штабс-капитан — капитан, а капитан — это по-нашему майор. Вот блин нагородили херни с званиями!»

— Точно? — не отставал сосед, оказавшийся штабс-капитаном Гуманюком Иваном Петровичем, с совсем уж здоровенными усами, как у Буденного кои ему совсем не шли. — А то ты побледнел весь… белее простыни стал…

— Нормально. Все прошло…

Наверное, сосед и дальше бы докапывался, но тут дверь в каюту открылась и внутрь о чем-то весело болтая валилось еще два офицерских тела.

1

— Пойду, свежим воздухом подышу… — сказал своим соседям Антон и накинув китель, на котором над белым значком мальтийского креста на левом кармане, а сверху на банте болтался одинокий крест с мечами, покрытый красной эмалью, и поспешил покинуть каюту.

Ему требовалось пережить и осмыслить все с ним произошедшее в одиночестве, чтобы никто не доставал пустыми разговорами во время которых мог сорваться и наговорить того, чего говорить не следует тем самым испортив отношения.

На палубе оказалось не протолкнуться от солдат, реально яблоку негде упасть. Многие курили, другие занимались починкой формы, играли или еще какими-то своими делами занимались. Климов поспешил пройти к носовой части и подняться на бак, где кучковались офицеры. Офицеры тоже курили, о чем-то переговаривались, слышался тихий перебор гитарных струн.

— Господа… — нейтральным тоном поприветствовал он всех скопом и занял относительно свободный пятачок, не примкнув ни к одной из групп, тем самым показывая, что сейчас не расположен к общению с кем-либо.

Опершись руками о теплый металл фальшборта, Антон невидяще уставился вперед. А по обе стороны, что называется на расстоянии вытянутой руки, медленно проплывал песчаный берег.

«Суэцкий канал», — определил Антон.