Эксперимент

– Извини, у нас ЧП, – заговорил он со мной совсем другим тоном. Мягко и ласково. — Мне нужно идти. Тебя проводят. Не бойся, – отошёл на несколько шагов, вернулся. – Я очень рад, что ты пришла. Мы здорово помолчали вместе. – Он исчез, как испарился, тихо, бесшумно.

Несколько ребят появились также тихо. Все парни одеты в серое. Самый высокий сказал:

– Пойдём, здесь сейчас небезопасно. Куда тебя проводить? До такси?

– Что случилось?– спросила я.

– Ничего особенного, обычная разборка, – ответил высокий парень.

– Я не знала о том, что бывают какие-то разборки, – удивилась я.

– Вы много чего о нас не знаете, там, на своём берегу. Вам, милым деткам, не положено знать то, что не положено. Вдруг милота исчезнет, – со смехом ответил Высокий.

– А он кто у вас? – опять задала вопрос я.

– Кто – он? Ты о ком? – удивился мой собеседник.

– Тот, кто вас сюда отправил? – уточнила вопрос я.

– Пришло сообщение-приказ по системе оповещения, мы и пришли, – спокойно объяснил парень.

– У вас здесь армия? – усмехнулась я.

– Нет, служба спасения, – засмеялся Высокий. – Знаешь, как в одной из старых книжек. Гайдаровцы. Что, вам и книжки не разрешают читать? —засмеялись все трое. – Да не бойся. Мы на милашек не нападаем. Пойдём.

Они отвели меня на главную улицу. Сразу всё преобразилось вокруг. Чисто, прилично, современно. Остановилось такси, и я понеслась по красивому городу через мост на Верхний берег. Трудно даже представить себе, что совсем рядом заброшенные здания без электричества и воды. И там живут люди. Как дурной сон.

3.

Война

– В чём дело? Почему нарушена конвенция? – грозно спросил Лёха.

Андрей ответил, вальяжно рассевшись на подоконнике, усыпанном осколками стекла:

– Никто ничего не нарушал.

– По договору нельзя пользоваться никакими пулями, кроме резиновых и пуль с краской. А твои бойцы использовали камни, – в Лёхином голосе чувствуется напряжение.

– Камни – это не пули, – с иронией заметил Андрей

– У нас два человека ранены! – разъярился Лёха. – Так и убить можно!

– Война есть война, – чётко и жёстко сказал Саша, помощник Андрея.

– Это дети! И мы играем в войну. И у этой игры есть правила. – Алексей явно терял терпение.

– Слушай, мы же не в верхнебережной школе. Что ты заладил? Правила, правила, – начал раздражаться Андрей.

– Нужно думать о безопасности. Для этого нас и выбрали, – взял себя в руки Лёха.

– Нужно думать о достижении цели, и нечего розовые сопли разводить. Не девчонки, – парировал Андрей.

– Одна из раненых девочка, между прочим, – мягко сказал Лёша с болью в голосе.

Андрей и Саша дико заржали.

– Ты девчонок в свою армию набираешь? Неудивительно, что неженкой стал.

– Это правилами не запрещено, – нахохлился Алексей.

– Там нет ничего о девчонках, – хохотнул Андрей

– Не запрещено – значит, разрешено, – ответил Лёха.

– Про камни там тоже ничего не сказано, – сказал Андрей.

– Не запрещено – значит, разрешено, – опять заржал Саша. – Ты боишься камешков, девчачий командир?

– Я созову общий совет для корректировки правил игры.

– Войны, а не игры, – злобно ответил Андрей.

Мальчишки разошлись в разные стороны, и за каждым тенью скользнул отряд охраны. Лёхина охрана в серой одежде – Серые. А охрана Андрея – разноцветная, кто во что горазд. Ради смеха их называли Белыми.

Лёша сделал знак своей охране. Ответом был выстрел из светового пистолета. И сразу серые ручейки отрядов потекли в разные стороны бесшумно и почти незаметно. Серые одежды появлялись в проёме окна или подъезда на мгновение и сразу исчезали, будто проваливались в невидимые лазы, щели полуразрушенных домов. Гибкие маленькие тела скользили без задержек по бывшим детским площадкам с вывернутыми качелями и турниками, огибали гигантские свалки, перепрыгивали через выброшенную мебель, просачивались сквозь разбитые окна сваленных в кучи автомобилей. Живой, вибрирующий поток среди мертвенных остатков жилого квартала; дети, серьёзно играющие во взрослые игры – в Войну.