Читаем Эксперимент полностью

Прежде чем я успела сказать что-нибудь новое, ты поцеловал меня. Это было неожиданно, но необходимо. Твой поцелуй выступил для нас спасительным кругом, экстренной помощью. Все эмоции смешались. Гнев, любовь, страсть, ненависть – все на пределе, все на грани, как и заведено в нашей с тобой жизни.

Вернувшись в реальность, я снова захотела тебя ударить за манипуляцию, к которой ты прибегнул. Это было нечестно. Я размахнулась, но ты успел поймать мою руку на лету. В твоих глазах я увидела давно знакомую эмоцию – пылкий азарт, грозивший со всей силой обрушиться на меня.

Ты схватил меня за ноги и повалил на кухонный стол. Я больно укусила тебя за пальцы, когда они оказались в моем рту.

– Ты больная!

Мне было не до шуток. Между нами происходило что-то странное. Ты вел себя неадекватно, как будто находился в агонии. Я толкнула тебя ногой, чтобы ты отступил назад, и поднялась со стола.

– Ты за кого меня принимаешь? – зло бросила я. – Ничего не перепутал? Шлюхи уже ушли – если поторопишься, сможешь их вернуть.

Я схватила со стола яблоко и кинула его в тебя.

– Я больше не могу жить так, как живешь ты! – крикнула я в отчаянии.

Ты укоризненно помотал головой.

– Больше так не делай, – строго сказал ты. – Ты и сама являешься частью моей жизни и, кстати, гармонично вписываешься в нее.

Я достала из посудомойки чашку, бросила и ее в тебя, но промахнулась. Чашка пролетела в десяти сантиметрах от твоей головы и разбилась о стену.

– Больше не хочу с тобой разговаривать! – крикнула я вдогонку.

Ты пришел в бешенство. Я, как никто другой, могла вывести тебя из равновесия за долю секунды. Так вышло и сейчас. Ты направился ко мне, чтобы схватить до того, как я возьму в руки очередной предмет, способный расшибить тебе голову.

– Не смей меня трогать! – крикнула я, подбегая к двери ванной.

– Иди сюда! – кричал ты. – Не делай из меня злодея!

Я хотела закрыться от тебя, но ты дернул ручку до того, как я успела повернуть хлипкий затвор замка.

– Выйди! – строго приказала я. Мне становилось страшно. Твои глаза изменили цвет и стали практически черными. В такие моменты я боялась тебя.

– Как минимум ты должна объяснить мне, что значат твои слова о Джеке! – разорался ты. – Как максимум – мне не нравится твой подход к решению проблем. Совсем не нравится, – задумавшись, добавил ты.

Я мельком огляделась по сторонам и, обнаружив на столике вазу с цветами, вооружилась ею.

– Я не должна отчитываться.

– Что ты сказала?

– Я ухожу от тебя! Выпусти меня! Я соберу вещи!

– Ты никуда не уйдешь!

– Мне наплевать на твое мнение!

Перейти на страницу:

Все книги серии Loft. Автофикшн

Вероятно, дьявол
Вероятно, дьявол

Возможно ли самой потушить пожары в голове?Соне двадцать один, она живет одна в маленькой комнате в московской коммуналке. Хотя она замкнутая и необщительная, относится к себе с иронией. Поступив в школу литературного мастерства, она сближается с профессором, и ее жизнь превращается в череду смазанных, мрачных событий.Как выбраться из травмирующих отношений и найти путь к себе?Это история об эмоциональной зависимости, тревогах и саморазрушении.Что движет героиней, заставляя стереть свою личность? Вероятно, дьявол.«Вероятно, дьявол» – дебютный роман-автофикшен Софьи Асташовой, выпускницы курсов CWS (Creative writing school) и WLAG (Write like a girl).«Физиологический и оттого не очень приятный текст о насилии – эмоциональной ловушке, в которую легко попасть, когда тебе двадцать, и ты думаешь о любви, как о вещи, которую нужно заслужить, вымолить и выстрадать. Текст, в котором нет счастья и выхода, и оттого в нем душно – хочется разбить окно и попросить героиню подышать как можно чаще, а потом ноги в руки и бежать. Прочтите и никогда не падайте в эту пропасть». – Ксения Буржская, писательница.

Софья Асташова

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Эксперимент
Эксперимент

Семейная пара Джека и Эстер переживает кризис. Именно в этот момент в их жизнь врывается взбалмошный Джонни – полная противоположность мужа Эстер, холодного и расчетливого.Случайность, обернувшаяся трагедией, ставит героиню перед выбором. Эстер придется решить, что ей ближе – спокойная и стабильная жизнь с мужем или яркая, но совершенно непредсказуемая с Джонни? Эстер кажется, что она делает выбор, но она ли его делает на самом деле?«К дебютным произведениям в читательской среде обычно относятся с доброй снисходительностью, однако роман Ровены Бергман стоит воспринимать трезво и строго. Не всякий молодой писатель возьмется за исследование романтических, супружеских отношений, тем более сквозь призму психологического эксперимента. Нужно иметь определенную смелость, чтобы написать об этом: не уйти в излишний мелодраматизм, не оказаться в ловушке дешевых манипуляций и при этом сохранить яркость и выпуклость характеров героев. Динамичное повествование, тонкий психологизм отсылает нас к "Портрету Дориана Грея" Оскара Уайльда, к традициям романов-притч. И кто знает, удастся ли героям "Эксперимент" выбраться из этой истории прежними?» – Мария Головей, литературный редактор

Ровена Бергман

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Текст
Текст

«Текст» – первый реалистический роман Дмитрия Глуховского, автора «Метро», «Будущего» и «Сумерек». Эта книга на стыке триллера, романа-нуар и драмы, история о столкновении поколений, о невозможной любви и бесполезном возмездии. Действие разворачивается в сегодняшней Москве и ее пригородах.Телефон стал для души резервным хранилищем. В нем самые яркие наши воспоминания: мы храним свой смех в фотографиях и минуты счастья – в видео. В почте – наставления от матери и деловая подноготная. В истории браузеров – всё, что нам интересно на самом деле. В чатах – признания в любви и прощания, снимки соблазнов и свидетельства грехов, слезы и обиды. Такое время.Картинки, видео, текст. Телефон – это и есть я. Тот, кто получит мой телефон, для остальных станет мной. Когда заметят, будет уже слишком поздно. Для всех.

Дмитрий Алексеевич Глуховский , Дмитрий Глуховский , Святослав Владимирович Логинов

Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Социально-психологическая фантастика / Триллеры
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза / Советская классическая проза