Эксперимент. Реальность или Отражение (СИ)

На этих словах он оглядывается по сторонам. В этот момент нас замечает девушка консультант, что минутой ранее вышла из-за двери в стене. Скорей всего подсобное помещение или же комнатка продавца для гонения чаёв, а может быть и чего покрепче…

— Добрый день. Мы рады приветствовать вас в нашем бутике. Могу я вам помочь?..

Ковалевский тут же растягивается в своей фирменной улыбке «неотразимый мачо» и протягивает:

— Да-а.

Я фыркаю. Но кажется меня никто не слышит, поскольку моя персональная нечисть начинает давать девушке указания по поводу того, как я должна выглядеть, что подчеркнуть, а что лучше скрыть.

Тоже мне — стилист!

Последующие несколько минут кажутся самой настоящей пыткой. Ведь даже Акимова по сравнению с этим монстром — белая и пушистая. Такое ощущение, что Ковалевский задался целью сделать из меня саму королеву.

Бесчисленное количество нарядов сменяют друг друга со скоростью света. Примерочная уже ломится от предложенных нарядов, которые висят тут и там. Парочка уже даже расположилась на модных, мягких пуфиках. Чего не скажешь обо мне. Поскольку я то и дело играю в манекен, с которым безостановочно возятся.

— Признайся, ты задался целью убить меня? — устало выдыхаю, натягивая очередное платье.

Темно-зелёное, с изумрудными переливами. Толстые лямки от которых тянутся полупрозрачные рукава и слегка ребристая окантовка у подола, который только-только прикрывает мои бёдра.

— От подобного ещё никто не умирал, — нагло смеётся, когда я полностью залезаю в платье. Остаётся лишь застегнуть молнию на спине.

— От подобного стресса и усталости — ещё как! — сбивчиво парирую я, сдув выбившуюся прядь волос, пытаясь попутно застегнуть платье. Но чертову застежку заклинило, и она никак не желает мне поддаваться.

— Да брось, крейзи! Разве вы девчонки не обожаете подобные вещи?

Может быть. Но…

— Не тогда, когда перестаёшь чувствовать свои ноги! Будь я в действительности твоей девушкой, то после такого похода по магазинам уже бы давно тебя бросила! — уверенно фыркаю в ответ, а затем дергаю застежку. Но у меня выходит сдвинуть её лишь на пару сантиметров.

— Адская ты вещица! — закипая и извиваясь, словно змея, ругаюсь вслух, а затем неожиданно слышу совсем близко:

— Помочь?..

Резко оборачиваюсь и едва не впечатываюсь в него.

Примерочная хоть и просторная, по сравнению с теми, что стоят в обычных магазинах, в которых чаще всего проводят скидки и всевозможные акции. Но, когда этот парень совершенно не церемонясь подкрадывается так близко — это дезориентирует. Колени подкашиваются, дыхание сбивается, а сердце на доли секунд замирает, словно перед решающим прыжком.

— Попробуй, — заворожённая его взглядом, произношу я и медленно оборачиваюсь к нему спиной.

Смотрю в отражение зеркала, и едва вздрагиваю, когда его горячие пальцы касаются моей кожи. То ли он специально, то ли случайно, но это действие заставляет мое сердце биться чаще.

— Если бы ты была моей девушкой, крейзи… — вдруг начинает он, медленно растягивая слова, в такт которым тянет за молнию, что неспешно скользит вверх, как и его пальцы, периодически пробегающие по позвоночнику. — …то я бы сделал все наоборот…

Мои губы слегка приоткрываются. Некое удивление, смущение и вопрос отчётливо проносятся на моем лице.

Вы подумали о том же, о чем и я?..

Черт.

«Очнись, Алиса! Вспомни о Карине!»

Мотаю головой, когда наши взгляды пересекаются в зеркальной глади, с непонятными эмоциями, таящимися в глубине глаз, и передергиваю плечами, сбрасывая это глупое наваждение.

Неужели теперь так будет всегда?..

«А есть ли у тебя это всегда?.. Что ты знаешь о нем? Как долго он здесь пробудет? И останется ли вообще?..» — как всегда подкидывает дельную мысль внутренний голос, и я хмурюсь.

— Выдохни. Думаю, мы закончили. Это платье идеально на тебе сидит.

Я наконец отмираю, перестав хмуриться и разглядывать его исподлобья. А затем перевожу взгляд на платье.

Он прав.

Этот цвет невероятно оттеняет мои глаза, скрытые за толщей очков. Иногда я даже не протираю стёкла, в страхе, что он сможет разглядеть за ними нечто большее…

Чем больше проходит дней со дня нашего знакомства, тем больше я понимаю, что мне страшно. Страшно рассказать ему об эксперименте. О том, что все это время я лгала ему…

— Ты…очень красивая… — в устоявшейся тишине, в которой мне кажется я слышу биение наших сердец, его слова звучат так тихо и неожиданно, что я задерживаю дыхание, не в силах в это поверить.

Может быть ещё не все потеряно?..

Оборачиваюсь назад. Теперь мы стоим напротив друг друга. Каких-то пару жалких сантиметров разделяют нас. И я не знаю что на меня находит. Потому что уже в следующее мгновение я делаю шаг вперёд. Причём вместе с Ковалевским, который в этот момент очевидно думает о том же. Но, когда мы снова встречаемся взглядами, а губы замирают лишь в нескольких сантиметрах друг от друга — со стороны разносится покашливание, а затем:

— Извините. Я бы попросила вас выйти, молодой человек.

Ковалевский поджимает губы. Затем усмехается, потрепав волосы рукой. После чего снова переводит взгляд на меня и… Кивает.