Эксперимент со временем. Ничто не умирает

Факт, относящийся только к группе 2 (т. е. тот, который не был логически выведен из других фактов), требует гораздо больше экспериментальных доказательств, чем факт из группы 1. Если же он, предположительно, вовсе не выводим из имеющихся в нашем распоряжении знаний (например, тот факт, что мы испытываем «боль», когда чрезмерно раздражен определенного рода нерв), его нельзя считать полезным с научной точки зрения, пока он не будет удовлетворять условию – «быть доступным любому человеку для наблюдения» («Dictionary of Philosophy and Psychology» Baldwin’a). Великое множество психологических фактов принадлежит именно к этому разряду «невыводимых»; и имеющий с ними дело психолог следует правилам науки. Он не считает достаточным сказать, что безупречно честные и пользующиеся непререкаемым авторитетом люди исследовали такие-то и такие-то ментальные феномены и в результате установили… Напротив, в его суждениях (в отличие от его размышлений) всегда будет подразумеваться: «Проделайте со своим умом то-то и то-то и вы увидите, что природа фактов такая-то и такая-то».

Факт, интересующий нас в этой книге, при первом его обнаружении казался относящимся только к группе 2 и требовал соответствующего метода рассмотрения. Затем мы выясняем, что он принадлежит к группе 1 (т. е. прямо выводим из уже установленных фактов). И наконец, мы представляем его читателю как факт, входящий в группу 3.

Часть II

Глава 6

В этом разделе необходимо вкратце поведать о порой прискорбных и практически не относящихся к делу (о чем уже намекалось во втором абзаце главы 1) событиях. Они, заметим, как две капли воды похожи на ставшие уже классическими примеры пресловутого «ясновидения», «астральных путешествий» и «вестей от умерших или находящихся при смерти людей». Эти инциденты были описаны только по причине их наглядной убедительности (читатель, знакомый с тем, что писалось по поводу психологических доказательств, оценит это) и еще потому, что они – «составная часть “рассказа о ходе исследования”». Однако, рассмотренные под иным углом зрения, эти события приобретают исключительную ценность. Ведь у меня не было необходимости получать информацию о них из вторых рук – от какого-нибудь «ясновидящего» или «медиума» (как то обычно бывает), иначе говоря, информацию, в которой содержится масса ложных предположений и пропущены все важные моменты.

Все эти события произошли со мной.

* * *

Первый случай дает прекрасный пример того, что с легкостью можно принять за ясновидение.

Он произошел в 1898 г. в Сассексе, где я проживал в гостинице. Однажды ночью мне приснилось, будто я спорю с одним из приезжих о том, сколько сейчас времени. Я уверял, что была половина пятого пополудни, он же настаивал на половине пятого утра. С кажущейся нелогичностью, свойственной всем снам, я заключил, что мои часы остановились. Вытащив часы из кармана жилета и взглянув на них, я убедился, что так оно и есть: они стояли и стрелки показывали половину пятого. Тут я проснулся.

Сон этот был для меня особенным (в силу обстоятельств, не имеющих отношения к содержанию данной книги), и под воздействием всей совокупности причин я зажег спичку, чтобы выяснить, действительно ли мои часы не ходят. К моему удивлению, у изголовья кровати, где они обычно лежали, их не оказалось. Я встал с постели, поискал вокруг и обнаружил их на комоде. Они – я был уверен – стояли, и стрелки показывали половину пятого.

Разгадка случившегося, думалось мне, проста. Часы, должно быть, остановились вечером предыдущего дня, что я, по-видимому, не преминул заметить. Но потом я забыл этот факт и вспомнил о нем уже во сне. Удовлетворившись таким объяснением, я завел часы, но стрелки переводить не стал, поскольку не знал точного времени.

На следующее утро я спустился вниз и направился к ближайшим настенным часам, чтобы правильно поставить стрелки. Если мои часы, размышлял я, остановились вечером предыдущего дня, а я завел их только ночью и неизвестно когда, то они должны отставать на несколько часов.

К моему великому изумлению, оказалось, что стрелки отставали всего на 2–3 минуты – и приблизительно столько же времени прошло между моим пробуждением и заводом часов.

Значит, часы остановились именно в тот момент, когда я видел сон, который, вероятно, и приснился мне потому, что я не слышал привычного тиканья. Но тогда каким образом я увидел во сне, что стрелки остановились на половине пятого, как и было на самом деле?