Экспериментальный полет

— В том то и дело, что при определенных условиях, я — тоже. Что-то здесь не так.

— Да соскучились вы просто по физической подготовке, — подал голос Бойо. — Вот, допустим, меня эта радость совсем не тянет. Мне и военного училища за глаза хватило.

— Серьезно?!

— Серьезно.

— А вот это еще более странно… — Айсберг удивленно окинул взглядом пилота. — Тогда все рушится…

— Что у тебя там рушится?

— Цепочка рассуждений…

— Так цепляй другую.

— Попробую.

Все замолчали. На какое-то время в салоне вездехода воцарилась абсолютная гробовая тишина. Говорить было особо не о чем, а звуки снаружи намертво глушила система изоляции. Не было слышно не порывов ветра, ни шороха шин за бортом, ни даже работы двигательной установки.

Не поворачивая головы, так, чтобы экраны внешнего обзора оставались в поле зрения, Бойо через зеркало бросил взгляд на своих пассажиров. Увиденное поразило его даже больше, чем все эти досужие пересуды ни о чем. Настолько разными сейчас были те, кто находился у него за спиной.

Прикрывший глаза Айсберг сидел, или, точнее сказать, возлежал на своем месте откинувшись на спинку кресла. Губы физика шевелились, он что-то хмуро обдумывал. Изредка складки на его лице разглаживались, по нему пробегала искринка радости, похожая на восклицание Архимеда «Эврика», но продолжалось это буквально несколько секунд, после чего выражение почти сразу же вновь становилось темным, подчас даже более, чем до какой-то очередной догадки.

В тоже время Парнишкин был прямой противоположностью внешне невозмутимому физику. Взведенный как пружина, горящими глазами он впился в экраны внешнего обзора явно ожидая скорейшего прибытия в пункт назначения. Вероятно, он все еще верил в то, во что уже все меньше и меньше верили все остальные члены экспедиции. В возможность Контакта.

Наконец слева от вездехода на горизонте появилась небольшая полоска. По мере приближения она приобрела характерную темно-зеленую окраску и выросла в очередную высокую лесополосу, разделявшую поля. Сразу за ней начиналась делянка, на которой, судя по карте, должны были находиться аборигены. Бойо сбросил скорость.

— Что, уже приехали? — открыл глаза Айсберг.

— Пока нет. Местные далеко, но попробуем до них добраться, — пилот осторожно съехал с дороги и медленно повел машину по свежескошенной стерне. Увеличил изображение на экране. Аборигены копошились где-то далеко впереди, почти в центре необъятного поля. — А аккуратно, черти, работают.

Вездеход покатил по остаткам свежесрезанных растений. Несмотря на довольно грубый по качеству ручной труд, все эти остатки были одинакового размера, однотипно срезаны и, главное, нигде не было видно ни единого брошенного листика, стебелька или чего-либо подобного. Все было тщательно подобрано и вывезено до последней крошки.

— Так на себя же работают, — встрял Парнишкин. — Комбайном так не сделаешь.

— А стоит ли игра свеч? — хмуро осадил его Айсберг. — Похоже, в своей работе они тоже хотят добиться идеала. Но идеал — это химера, призрачная линия у горизонта. Можно сколь угодно идти и даже бежать вперед, но ты ее никогда не достигнешь. Местные ребята могут хоть пинцетом под лупой собирать свой урожай, но все равно это будет просто глупость и идиотизм чистейшей воды.

— То есть по-твоему надо половину выращенного оставить здесь, на поле?

— То есть имеется такое понятие как «достаточно». Как говорил один из моих университетских преподавателей: «Ребята, когда речь идет о „кило“, а тем более о „мега“ и „гига“, о всяких там „нано“ и „пико“ можете забыть».

— Особенно если во время операции я тебе что-нибудь немного не пришью или наоборот отрежу всего на миллиметр более необходимого. Как тебе?

— Или я ошибусь с параметрами перехода на пару десятичных знаков? — поддакнул Бойо.

— Примеры, конечно, хорошие, — Альберт покосился на натянуто улыбавшегося доктора. — Но вот только вы уверены, что это не выходит за пределы той точности, про которую идет разговор?

— Ладно, хорош, прибыли, — пилот резко остановил вездеход.

Теперь они находились рядом с широкими низкими тележками местных, кузова которых были уже на треть наполнены зеленой массой. Далее, вдоль полосы еще не скошенных растений виднелась цепочка аборигенов, часть из которых сосредоточенно рубила стебли в то время как другая собирала скошенное и подносила к повозкам. Странно, но никто из работающих не остановился, не обернулся, и вообще никак не отреагировал на появление вездехода землян.

— Смотри-ка, а вон и наш рыжий, — удивленно указал на одного из подошедших к тележке Айсберг.

Бойо присмотрелся. Да, действительно, похож. Но точно ли это тот самый, сказать было трудно. Для землян все местные походили друг на друга будто вышедшие из одной пробирки клоны. Хотя именно рыжий был здесь один. Но кто сказал, что их нет в других подобных бригадах?

— Выбираемся, — Парнишкин толкнул люк.

— Не торопись, — осадил его Бойо. — Осмотримся.