Эксперт № 01-02 (2014)

Малган Джефф. Саранча и пчела: Хищники и творцы в капитализме будущего. — М.: Изд-во Института Гайдара, 2014. — 400 с.

Хроники неравноценного обмена

Никитин Анатолий

Большую часть истории мировой экономики наиболее заметными видами ведения бизнеса были война и работорговля

Мэддисон Энгас. Контуры мировой экономики в 1–2030 гг. Очерки по макроэкономической истории.

Начать рассказ об этой уникальной книге по истории мировой экономики почему-то хочется с критики. На английском языке книга была опубликована в 2007 году, вынос на обложке обещает нам рассказать все о мировой экономике до 2030 года. Внимание, вопрос: как вы полагаете, что написал автор по поводу ипотечного кризиса в США в 2008 году и последовавшей за ним стагнации, которой конца не видно? Конечно же ничего.

Признавая, что «футурология — дело гораздо более спекулятивное, чем история», автор все же не удержался от типичной ошибки большинства футурологов — линейной экстраполяции наблюдающихся тенденций. «В отношении группы наиболее развитых капиталистических государств (страны Западной Европы, США, другие “боковые ветви Запада” и Япония) я исхожу из допущения о сохранении темпов роста агрегированного подушевого ВВП на уровне 1990–2003 годов», — пишет Энгас Мэддисон (2003 год — последний опорный год, по которому он дает основной массив актуальной статистики). Понятно, что если стагнация будет преодолена и вдруг сменится стремительным экономическим ростом, то усредненные показатели подравняются и прогноз окажется точным, однако в скорое завершение стагнации не верится. Хотя бы потому, что, как отмечает все большее число экономистов, для последней рецессии характерна такая неприятная черта, как очень медленное восстановление занятости. Причем тенденция к снижению скорости восстановления рынка труда в развитых странах после окончания острой фазы кризиса отмечается с начала 1990-х (тогда как корпоративный сектор восстанавливается сравнительно быстро).

yandex_partner_id = 123069; yandex_site_bg_color = 'FFFFFF'; yandex_stat_id = 3; yandex_ad_format = 'direct'; yandex_font_size = 0.9; yandex_direct_type = 'vertical'; yandex_direct_limit = 2; yandex_direct_title_font_size = 2; yandex_direct_header_bg_color = 'FEEAC7'; yandex_direct_title_color = '000000'; yandex_direct_url_color = '000000'; yandex_direct_text_color = '000000'; yandex_direct_hover_color = '0066FF'; yandex_direct_favicon = true; yandex_no_sitelinks = true; document.write(' sc'+'ript type="text/javascript" src="http://an.yandex.ru/system/context.js" /sc'+'ript ');

Экономисты связывают это с несколькими факторами. Во-первых, после победного окончания холодной войны у западных правительств стало заметно меньше политических стимулов для поддержания высокого уровня занятости, изменились регулятивные приоритеты. Во-вторых, глобализация привела к тому, что после кризиса происходит не восстановление занятости в местах, пострадавших от кризиса, а ее перемещение в страны с более низкими издержками и более быстрым ростом спроса — в Азию. В-третьих, наиболее динамично в последние два десятилетия развивается сфера хайтека, которая предъявляет более ограниченный спрос на рабочую силу по сравнению со второй половиной XX века, что, в свою очередь, ограничивает и рост спроса.

Все вместе это делает проблематичными прогнозы на основе простой экстраполяции. К тому же представляется, что Мэддисон в посвященной будущему главке «Мировая экономика в 2030 году» уделил непропорционально много места проблеме изменения климата

в контексте экономического развития, что довольно ясно указывает на его идеологические пристрастия и заставляет

с сомнением относиться к прогнозам.

Впрочем, эти бросающиеся в глаза огрехи касаются именно прогнозов. Основная же часть книги отдана рассказу о мировой истории, и это весьма любопытное и поучительное чтение, пусть и не лишенное некоторых двусмысленностей.

Работорговля: 1–1900 годы

Понятно, что сама задача восстановить общие контуры экономической динамики Римской империи или проанализировать характер хозяйственных отношений христианской Европы и мусульманского Востока — задача, поражающая своей сложностью. И понятно, что не стоит ожидать тут статистики денежного агрегата М2. Анализировать приходится те показатели, по которым можно делать более или менее достоверные оценки.