Эксперт № 02 (2013)

Мьянма находится на последнем месте в АСЕАН по большинству показателей экономического и социального развития (см. таблицу), а ведь полвека назад этой стране предсказывали чуть ли не экономическое лидерство в регионе. А значит, при правильно выбранном векторе экономического и политического развития Мьянма вполне может повторить путь Малайзии, Китая или Вьетнама с двузначными (или близкими к таковым) темпами экономического роста в ближайшие 15–20 лет. В прошлом году страна попала на второе место в рейтинге лучших туристических направлений по версии Lonely Planet, под мьянманский проект можно было легко получить деньги у частных инвесторов. Однако пока эта «мистическая Мьянма» (официальный слоган местного министерства туризма) сильно отличается от Мьянмы реальной — туристам негде остановиться, а инвестиционные фонды не могут найти достойные объекты для серьезных вложений. «Сюда стоит идти долгосрочным инвесторам, для краткосрочной прибыли здесь возможностей не так много», — рассказывает «Эксперту» председатель инвестиционного банка Silk Road Finance Алишер Али , признающий, что «многие инвесторы получат убытки». 2013 год станет во многом определяющим для будущего Мьянмы — ей необходимо делами подтвердить свой статус «азиатского открытия», иначе внимание инвесторов может переключиться на другие страны.

Экономика перехода

Еще три года назад пятилетний японский внедорожник в Мьянме стоил несколько сотен тысяч долларов США, а цена на сим-карту для мобильного телефона доходила до 1500–2000 долларов. Государство жестко контролировало импорт автомобилей (своего автопроизводства в Мьянме нет) и распространение сотовых телефонов — на всю страну было несколько тысяч пользователей. «Я купил эту машину шесть месяцев назад, сегодня она стоит в два раза дешевле», — жалуется таксист, везущий меня из аэропорта к озеру Инле на пятилетней «тойоте». 95% автопарка в стране — это подержанные японские праворульные машины (при левостороннем движении), раньше их контрабандой ввозили из Таиланда, теперь вполне официально продают на автомобильных ярмарках. «Цена снижается чуть ли не каждую неделю, на улицах Янгона уже сплошные пробки, работать все сложнее», — рассказывает владелец янгонской транспортной компании. За год ему пришлось снизить цену на свои услуги в два раза, каждый месяц появляются новые конкуренты. Впрочем, сим-карты до сих пор стоят невероятные для Юго-Восточной Азии 200 долларов США (туристы могут купить карточку за 20 долларов, но пополнить баланс на ней невозможно). В ноябре в Янгоне появились первые банкоматы, принимающие карты MasterCard, а в декабре о запуске пилотной схемы сотрудничества с мьянманскими банками объявила система Visa.

Еще три года назад пятилетний японский внедорожник в Мьянме стоил несколько сотен тысяч долларов США, а цена на сим-карту для мобильного телефона доходила до 1500–2000 долларов

Фото: Abbas / Magnum / Grinberg Agency

Экономика Мьянмы представляет собой причудливый симбиоз остатков прежней государственно-капиталистической системы, существовавшей здесь с 1991 года, и первых ростков новой, по-настоящему рыночной экономики. Еще год назад в Мьянме действовали два валютных курса, официальный отличался от черного рынка в десять раз. Сегодня курс один для всех, но до сих пор в Мьянме принимают к обмену лишь новые долларовые купюры, любая помятость делает американскую валюту если не недействительной, то уж точно нежеланной. «Только новые доллары», — говорит мне кассир на железнодорожном вокзале в Мандалае, билет на поезд иностранец может купить лишь за американскую валюту.

По официальным данным, в последние 10 лет экономика Мьянмы росла на 11–12% в год, но доверия к этим цифрам у специалистов нет. «Я думаю, что реальный рост был на уровне 6–7 процентов», — утверждает экономист агентства Myanmar Survey Киат Хлаинг .

За экономическую политику в Мьянме теперь отвечает экономический совет при президенте под руководством, пожалуй, самого авторитетного бирманского экономиста У Мьинта . Выпускник университетов Сornell и Berkeley долгое время был советником Аун Сан Су Чжи, сегодня он олицетворяет с трудом найденный консенсус между правящим режимом и оппозицией. «Наша главная задача — сократить разрыв между миром статистики и миром реальности, и это делается: в июне президент снизил прогноз экономического роста на ближайшую пятилетку с 10,2 до 7,7 процента», — говорит У Мьинт.