Эксперт № 03 (2014)

Валютный союз не сглаживает эти расхождения интересов, а обостряет. Брюссель и Берлин заняли в отношении кризисных стран ЕС позицию, которую МВФ традиционно занимает в отношении проблемных развивающихся стран. А весь опыт не одного десятилетия работы МВФ свидетельствует, что таким путем экономические проблемы не решаются, но лишь обостряются. И конечно, это не будет способствовать укреплению европейского единства. В общем, речь идет о том, что непонятно, удастся ли вообще Евросоюзу сохраниться в его нынешнем виде.

Китай

У КНР свои проблемы. Пожалуй, главная из них — переинвестирование. Не от хорошей жизни заговорило китайское руководство о необходимости переориентироваться на внутренний рынок. Потому что, несмотря на стремительный экономический рост и заметное повышение уровня жизни (с 1999 по 2012 год подушевой ВВП по ППС вырос почти в два с половиной раза), доля потребления в экономике КНР сокращается — примерно с 52% в конце 1980-х чуть более чем до 36% к началу 2013 года. Валовые инвестиции в основные фонды за этот же период выросли примерно с четверти почти до 47% ВВП. (Эти два показателя сравнялись на уровне 40% ВВП в 2004 году.)

Понятно, что это совершенно ненормальная ситуация. Она вызвана излишней инвестиционной активностью на региональном уровне, отчасти под влиянием коррупции, отчасти — из желания продемонстрировать рвение в стимулировании экономического роста (за последние несколько лет китайские местные власти набрали много долгов для противодействия кризису). Из-за этого долги на уровне провинций и городов растут быстро, а главное — неконтролируемо. Центральное правительство пыталось сдерживать рост задолженности, но безуспешно: экономика стала слишком зависимой от кредитования. Этим летом Национальное аудиторское бюро получило от Госсовета указание срочно провести подсчет задолженности на всех уровнях власти.

Последняя ревизия долга, проводившаяся в 2010 году, показала не слишком высокий уровень долга — что-то около 25% ВВП (менее 20% — центральное правительство, остальное — регионы). Однако на этот раз ожидают значительного увеличения задолженности. По оценке МВФ, суммарный госдолг составит порядка 50% ВВП, иностранные инвестиционные аналитики оценивают его в 55–75% ВВП (15% — центр, 40–60% — регионы). Для какой-нибудь другой страны такие показатели не выглядели бы серьезными, но для Китая, который уже не раз сталкивался с проблемой низкой эффективности госинвестиций (в начале 2000-х было потрачено немало сил на то, чтобы решить проблемы плохих долгов и привести в порядок балансы четырех крупнейших государственных отраслевых банков), и это уже создает риски. Особенно, конечно, скорость нарастания долгов провинций.

Чтобы перенаправить средства на потребление, надо затормозить рост инвестиций и региональных долгов. Для этого планируется, в частности, усложнить передачу сельхозземель на цели промышленного и жилищного строительства. Но такие операции с землей были одним из главных источников дохода местных бюджетов: земля перепродавалась застройщикам в десятки раз дороже, чем она выкупалась у крестьян. Без этих доходов местным правительствам станет намного труднее обслуживать накопившиеся долговые обязательства. Само по себе это не очень страшно, опасность может возникнуть, если движимый инвестициями рост замедлится, а потребление не успеет принять эстафету. И вот уже в условиях замедления роста проблема региональных долгов может стать важным дестабилизирующим фактором. Потому что, как показало дело Бо Силая, бывшего партийного руководителя Чунцина, одного из крупнейших китайских мегаполисов, в среде регионального чиновничества зреет серьезное недовольство проводимым курсом.

Возможное замедление роста может ударить и по китайской банковской системе. КНР — один из лидеров среди азиатских стран по той роли, которую в его экономике играет банковское кредитование (см. график 7).

На фоне проблем США, Японии и ЕС китайские проблемы могут показаться не столь значительными (да и потенциал для роста, в отличие от развитых стран, тут еще серьезный), однако надо помнить, что в этом случае мы имеем дело со страной в целом значительно менее стабильной, с весьма серьезными региональными проблемами в Тибете и Синьцзяне. Со страной, до сих пор испытывающей серьезный идеологический раскол из-за двойственности проводимого экономического курса (Бо Силай представлял как раз левое крыло оппозиции — немаоистов). Поэтому переход к новой модели роста, особенно в условиях плохой экономической конъюнктуры в мире, может оказаться делом совсем непростым.