Эксперт № 40 (2014)

«Чайка» — культовая пьеса для театралов всего мира ничуть не в меньшей степени, чем для театралов русских. Чехову, как в свое время Шекспиру в «Гамлете», удалось открыть универсальные формулы искусства и человеческого бытия, ценность которых со временем только возрастает. Как и Шекспир, Чехов использует прием «пьеса внутри пьесы», причем главный герой выступает не только ее автором, но и режиссером, что становится поводом для вложения в его уста высказываний о природе театрального искусства. Константин Треплев, подобно Гамлету, пытается уловить границу между реальным миром и миром условным и понять, каким образом они связаны друг с другом, кто из них больше влияет на человека. Сценическое воссоздание мучительных поисков новых форм, переплетенных с идущей своим чередом обыденной жизнью, — испытание для режиссера, которого невозможно избежать, если он претендует на достойное место в театральной иерархии.

Кредо Вильнюсского городского театра: ставить современную драматургию как классику, а классику — как современную драматургию

Фото: Денис Матвеев

Основатель Вильнюсского городского театра Оскарас Коршуновас претендует. Традиционно в списке наиболее значимых современных режиссеров из Литвы он идет третьим после Някрошюса и Туминаса, но с каждым годом этот порядок становится все более условным. Коршуновас — полноправный житель европейского театрального олимпа, и его «Чайка» еще одно тому подтверждение.

Спектакль поставлен почти без декораций: десяток стульев по ходу действия перемещаются с места на место по сцене. Актеры одеты так, будто собрались для читки, а не для представления на публике. Они перебрасываются репликами, потом начинается монолог Треплева, потом появляются Аркадина с Тригориным. Спектакль, который идет на литовском языке (для зрителей над сценой бегут субтитры), неторопливо втягивает в свое пространство. В какой-то момент персонажи пьесы рассаживаются на стулья лицом в зрительный зал в ожидании представления, обещанного Треплевым. Спектакль не начинается. Возникает пауза. Актеры, которые в этот момент выступают в роли зрителей, терпеливо ждут. «Настоящие» зрители, сидящие в зале, начинают нервничать. Ярославская публика пыталась запустить действие аплодисментами, которые звучали в зале несколько раз. Наконец гаснет свет, вспыхивает световая декорация, на ее фоне появляется Заречная и экспрессивно произносит свой монолог. Затем идет дым, и мнимые зрители начинают беспорядочно метаться по сцене.

Это первая эмоциональная встряска, которую устраивает Коршуновас. Их будет еще несколько. Каждая непредсказуема. В спектакле неизвестно откуда появляются сцены, которые выглядят неузнаваемо. Но самое поразительное то, как звучит текст: как будто не было тех ста лет, минувших с тех пор, как он был написан. Все эти джинсы, шорты, майки поначалу выглядят очень странно, но потом понимаешь, что должно быть только так и никак иначе.

«Чайка» японского театра «Читен» входит в программу «Четыре шедевра Антона Чехова», которую театр реализует с 2007 года

Фото: Татьяна Кучарина

Японская версия, показанная театром «Читен», начинается с перформанса, который должен размыть четвертую, воображаемую стену между актерами и зрителем. Актриса раздает зрителям чай и печенье, попутно рассказывает о том, почему в России принято давать длинные имена, и показывает, как устроен русский самовар. Взаимодействие со зрителем происходит параллельно с попытками Треплева призвать Заречную на сцену. Режиссер Мотои Миура сконцентрировался на монологах и диалогах Треплева и Заречной, от всех остальных остались лишь отдельные реплики. У японского Треплева забинтована голова, он не расстается с пистолетом, его монологи напоминают стендап-шоу. Нина грустит, словно заранее знает, что рано или поздно ей придется отправиться в Елец в третьем классе с мужиками, а в Ельце образованные купцы будут приставать к ней с любезностями. Треплев стреляется несколько раз, бьет чечетку и прилагает максимум усилий, чтобы удержать внимание зрителя. Периодически с уст актеров срывается собачий лай — лают Константин и Маша. Таким образом они пытаются рассказать о своих страданиях, которые столь сильны, что не выразимы словами.

 

«Война» и «Фауст»

Спектакль «Война» — проект Международного фестиваля имени Чехова — с трудом поддается жанровому определению. На Волковский фестиваль он попал напрямую с фестиваля Эдинбургского, где и состоялась его европейская премьера, приуроченная к столетию с начала Первой мировой войны. Режиссер Владимир Панков — основатель и художественный руководитель студии SounDrama. Больше десяти лет он занимается постановкой театральных действ, в которых совершенно особым образом смешиваются тексты и музыка. В результате возникает что-то еще, что позволяет говорить о тех самых новых формах, которые так беспокоили чеховского Треплева.

figure class="banner-right"