Эксперт № 47 (2013)

Макс Фриш — пожалуй, самая яркая звезда швейцарской литературы. С его произведениями неизбежно сравнивают любого нового швейцарского писателя (как правило, далеко не в пользу последнего), а три наиболее известных его романа: «Штиллер», «Homo Фабер» и «Назову себя Гантенбайн» — достаточно хорошо знакомы и русскоязычной аудитории. Одна из главных тем творчества Фриша — понимание идентичности (что совершенно естественно для Швейцарии, вынужденной делить языки сразу с тремя соседними странами). Так, в «Штиллере» главный герой американец Джеймс Ларкин Уайт приезжает в Швейцарию и обнаруживает, что все считают его пропавшим швейцарским скульптором Анатолем Людвигом Штиллером, включая близких друзей и жену; насколько мнение других людей определяет, кто мы есть на самом деле? Ещe большее развитие эта тема получает в «Гантенбайне», где главный герой примеряет на себя истории двух других выдуманных персонажей — Тео Гантенбайна и Феликса Эндерлина, влюблeнных в одну и ту же женщину — актрису Лилю. Нарративы Эндерлина, Гантенбайна и Лили сменяются по ходу текста столь же просто, как предметы одежды. «Я не могу поверить, что то, что я вижу, и есть моя жизнь», — говорит автор устами одного из героев и соответственно окрашивает жизнь совершенно разными красками. Гантенбайну для этого приходится играть роль слепого: лишь задекларировав свой эпистемологический нейтралитет, показав отсутствие своего любопытства, он может по-настоящему понять, что думают о нeм и о происходящем окружающие его люди. Полученный опыт остаeтся с ним навсегда. Как несколько нескромно заключает главный герой и с ним автор: «Что я, собственно, делаю перед лицом каждой подлинной истории — не наброски ли к портрету чьего-то “я”?» Отличие же «Гантенбайна» от многих других упражнений в постмодернизме заключается в том, что герою всe же приходится прозреть. И каждый швейцарец может понять, какой самоотверженный бунт стоит за фразами автора «что значит порядок? Только человеку, который в разладе с миром, нужен порядок, чтобы не погибнуть» и «быт лишь благодаря чуду терпим».

Так, раз за разом в творчестве швейцарских литераторов всплывает одна и та же тема: маленькая, изолированная и стремящаяся к максимальной автономии Швейцария вдохновляется происходящим в других странах, даже если на словах отвергает это. Даже маленькая Хайди побывала за границей и вынесла оттуда ценный опыт, передав его своим друзьям в альпийской деревушке. Может быть, подлинная независимость возможна лишь тогда, когда не замыкаешься в себе?

Женева, Швейцария

Hi-End

Швейцарская часовая компания Corum была основана в 1955 году Рене Баннвартом, а уже в 1956-м в первом каталоге Corum появились часы Chargé d’Affaires. Последние несколько лет компания восстанавливала свои исторические модели — и вот очередь дошла до Chargé d’Affaires. И это действительно радует, потому то Chargé d’Affaires — одна из самых красивых моделей классических исторических часов среди всех представленных сегодня на рынке. Особая тонкость и прелесть Chargé d’Affaires в том, что в новой модели не только воспроизведен дизайн, но и восстановлен оригинальный калибр 1956 года СО286. Сделано это с помощью инструментов и техники той эпохи, но с соблюдением всех современных стандартов. В часах два заводных барабана, в каждом из которых своя заводная головка: одна приводит в действие стрелки, другая — будильник, который звонит в течение 12 секунд. Барабан будильника виден сквозь прозрачную заднюю крышку, на нем выгравирована надпись «1956 — Chargé d’Affaires — 2012». В целом же эти часы являют прямую реализацию девиза «ничего лишнего»: на посеребренном циферблате — часовые и минутные стрелки в стиле Dauphine, секундная стрелка в стиле Bâton, стрелка будильника с красным наконечником и аскетичные часовые метки. Запас хода — 56 часов (по году создания), диаметр — 38 мм, чуть больше исторического. Выпуск модели Chargé d’Affaires лимитирован: 150 экземпляров из розового золота на черном крокодиловом ремешке, и 50 — из белого золота на таком же ремешке.