Эксперт, на выезд!..

Вообще для нас, экспертов, отгул имеет чисто гипотетическое значение. Уйдут отдыхать следователи и инспекторы угрозыска, разойдется по домам, сдав смену, дежурная часть, а у нас еще останется масса работы. Оформление, писанина, а главное — подготовка (то есть проявление, печать, наклейка, сочинение подписей) фототаблиц с тех мест происшествий, на которые ты выезжал. Их ждут в отделах, где уже завели уголовные дела. Так что часа три, если не больше, от своего отдыха оторви. Можно, конечно, чуть попридержать фотодокументы, но тогда накопится столько, что можно потонуть.

Во второй комнате я вытягиваю из-под шкафа тщательно сохраняемую электроплитку. Охраняю я ее не от пожарных, поскольку по своему химическому профилю имею на нее полное право, а от ретивых и лихих сослуживцев.

Я не зря нынче вечером… нет, вчера вечером — будем точными — проехался по адресу весьма уважаемого мной шефа криминалистического отделения Семена Петровича. Уж будто я не знаю, кто именно утащил колбу, которую я рассмотрел на столе в его кабинете, неумело прикрытую какими-то механическими поделками.

Трудно сказать, откуда повелось это разорительное для меня роскошество, но каждый эксперт непременно желает кипятить свой дежурный чай или кофе в тонкостенной колбе, похищенной из химической лаборатории. Сейчас, правда, произошло некоторое насыщение рынка, но все равно я, приходя к себе, уже чисто автоматически пересчитываю литровые колбы, стоящие на верхней полке стеллажа. Но последняя колба… Что бы такое за нее стребовать с запасливого Семена Петровича? Это надо обмыслить на досуге.

Я придумываю сладкую месть. Пусть разработает систему сигнализации именно для полки с колбами. Берет, скажем, какой-нибудь местный злоумышленник колбу, и тут же раздается душераздирающий вопль сирены. Знай наших…

Каждый продумывает охранные мероприятия по-своему. Касается это, разумеется, прежде всего проявителя (самому неохота разводить), хорошей фотобумаги (есть же запасливые люди!) и бумаги просто писчей (секретарь Ольга Петровна установила жесточайший лимит)…

Охранную меру против похитителей спичек придумал трасолог Стас, разорившись на покупку огромной сувенирной коробки, рассудив, что такая коробка по своим габаритам не поместится ни в одном кармане.

На столе в ярком круге лампы сиротливо стоит машинка с заложенным в нее бланком экспертизы. Совсем из головы вон! Смотрю на подсвеченную снизу спиралью воду в колбе и, произведя немудреный расчет, определяю, что вполне могу закончить оформление документа до момента кипения. Итак…

ОСМОТР И ИССЛЕДОВАНИЕ

1. Поступивший на исследование картер от двигателя мотоцикла «К-175» имеет стандартную форму и размеры. Корпус картера изготовлен из металла серого цвета. С левой стороны картера имеется рельефное обозначение двигателя мотоцикла «К-175» и выштампован номер «Ж-7570».

В местах расположения цифровых обозначений наблюдаются незначительные царапины на металле картера.

Визуальное исследование под приборами увеличения участков, где набиты цифровые обозначения, каких-либо следов, указывающих на перебивку номера, не обнаружило.

…Да, сначала я ничего не нашел. Но то, что мы видим простым глазом, это ведь субъективно и недостаточно, не так ли? И поэтому исследование было продолжено.

2. Участок поверхности картера двигателя, где имелся заводской номер, отшлифовывался до зеркального блеска различными номерами наждачной бумаги и пастой ГОИ. Отшлифованная поверхность обезжиривалась хлороформом и этиловым спиртом. Подготовленная таким образом поверхность обрабатывалась 30-процентным раствором едкого натра.

В результате обработки установлено, что номер двигателя мотоцикла «К-175» перебивался. Установлены следующие цифры номера, имевшегося на двигателе до момента перебивки, — «Ж-4870».

Эксперт ОТО:

(К о л ч и н  П.  А.)