Читаем Эксперт № 01 (2013) полностью

На самом же деле земное бытие служит разумной, достойной цели, им руководит не случайный произвол, а проникающее во все стороны жизни единое высшее Начало — Бог. Поэтому и временные, земные цели получают обоснование с высшей точки зрения, и они имеют значение в высшей перспективе.

Но каково же на самом деле отношение православия к богатству? Оказывается, точно такое же, как и к бедности. То есть ни бедность, ни богатство в земной жизни не является условием спасения человека. Святой Василий Великий в письмах к своему другу святому Григорию Богослову рассуждал о подобных вещах, получивших в христианской этике название «адиафорных» (то есть ни добрых, ни греховных). Такие «адиафорные» вещи, однако, могут служить либо добру, либо греху, в зависимости от того, как мы их употребляем.

Богатство не является само по себе злом, а становится злом только тогда, когда заслоняет человеку все остальное, когда человек делается пристрастен к нему. В одном из своих писем святой Василий Великий один из признанных учителей нашей церкви, писал: « Здравие и болезнь, богатство и бедность, слава и бесчестие, поелику обладающих ими не делают добрыми, по природе своей не суть блага; поелику же доставляют жизни нашей некоторое удобство, то прежде поименованные из них предпочтительнее противоположных им, и им приписывается некоторое достоинство» (св. Василий Великий. Письмо 228 (236) Амфилохию // Т. 3. Спб., 1911, с. 290).

То есть человеку удобнее быть богатым и здоровым, нежели бедным и больным. Что же касается бедности: есть бедность, которая просто стесняет желания человека, не умеющего управлять ими своей волей, такая бедность — Божье лекарство. Но бывает крайняя бедность, при которой у человека отсутствуют средства, необходимые для жизни и здоровья. Святой Ерм, живший в I веке, считал, что при второй бедности человек становится беспомощным, как узник в кандалах, и что в таком положении душа его не может принести хороший плод для Господа, так же как поверженная наземь виноградная лоза приносит плод гнилой и скудный. То есть временные земные блага есть ценный дар Божий, а бедность (и тем более нищета) не является лекарством универсальным, от всех болезней.

При правильном духовном устроении человеку не вредны ни богатство, ни бедность, а при неправильном богатство для него становится рассадником тщеславия, гордыни, эгоизма, жестокости, а бедность — зависти, осуждения, ненависти. Что лучше? Ничего, так как и теми, и другими грехами выстлана дорога в ад. Болезнь же пристрастия к имуществу может поразить и богатого, и бедного, второй может так привязаться к своей последней рубахе, как богатый не привяжется ко всему своему имению. Святой Варсонофий Оптинский говорил: « Можно спастись и в богатстве, и в бедности. Сама по себе бедность не спасет. Можно обладать миллионами, но сердце иметь у Бога и спастись. Можно привязаться к деньгам и в бедности погибнуть» .

Итак, православное учение далеко от принципиального пренебрежения земными благами. В самой природе вещей нет зла. Зло есть лишь следствие злой, греховной воли человека. Оно заключается не в самих вещах или благах, а в извращенном, неправильном пользовании ими. Понимание смысла земных благ прекрасно изложено у святого апостола Павла: «… Господня земля, и что наполняет ее…» ; « Все мне позволительно…»; «… но ничто не должно обладать мною» (1 Кор. 10: 26; 10: 23; 6: 12).

 

Благоукрашать и преобразовывать

 

Теперь два слова о труде. Именно православие дает настоящую оценку труду: труд не есть проклятие первых людей, изгнанных из рая (где они якобы ничего не делали, наоборот, как раз трудились — возделывали данный им рай). И совершенно неверно иные «ревнители благочестия» понимают евангельские слова про птиц небесных, не сеющих и не жнущих, а «не заботьтесь о дне завтрашнем», как призыв к тому, чтобы не трудиться.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже