Эксперт № 33 (2014)

/section

Развитие военной техники в России в ходе Первой мировой войны представляло собой классический пример ситуации «вызов — ответ». Противостояние такого масштаба и накала помимо небывалых человеческих жертв отличал невиданный прогресс вооружений уже в ходе войны. Задолго до августа 1914 года многие военные, ученые и писатели разных стран пытались предположить, как будет выглядеть новая большая война, которой не случалось уже много десятилетий. Вскоре после начала мировой войны ее участники обнаружили, что некоторые из этих прогнозов (например, «Будущая война и ее экономические последствия» Ивана Блиоха 1898 года) сбылись.

figure class="banner-right"

var rnd = Math.floor((Math.random * 2) + 1); if (rnd == 1) { (adsbygoogle = window.adsbygoogle []).push({}); document.getElementById("google_ads").style.display="block"; } else { }

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

Между тем к длительным боевым действиям не была готова в военно-техническом отношении ни одна из стран — участниц Первой мировой войны, включая Российскую Империю. Ее военный министр В. А. Сухомлинов лелеял планы модернизации и усиления армии, воплотившиеся в двух программах: «малой» и «большой». Первая была одобрена министерством в июне 1913 года, и в соответствии с ней львиная доля средств в сумме 98 млн рублей вотировалась на развитие артиллерии и заготовку боеприпасов. Еще 16 млн рублей выделялось на организацию артиллерийских мастерских и лабораторий и 9 млн — на авиацию. «Малая программа» была утверждена императором Николаем II и приобрела силу закона.

Впрочем, до начала войны оставался всего год, и планам было не суждено воплотиться в жизнь. Задел же на первый этап войны, считавшейся скоротечной всеми сторонами общемирового конфликта, хотя был и весом (в частности, русская авиация накануне войны была представлена 263 аэропланами — немалая цифра), но быстро исчерпал себя. Например, приданные 2-й армии генерала от кавалерии А. В. Самсонова корпусные авиационные отряды разделили ее трагическую судьбу в Восточной Пруссии. Отсутствие в русской армии опыта снабжения авиаотрядов и их ремонта в полевых условиях привело к резкому сокращению количества исправных аэропланов уже в августе 1914-го. 12 августа Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич-младший был вынужден издать приказ с требованием применять авиацию лишь при «действительной необходимости». Техническая авангардность авиации, поражавшей воображение нижних чинов и даже офицерского состава пехотных частей действующей армии, влекла за собой и неоднократные случаи фратрицида — открытия «дружественного огня» русской пехотой по собственным аэропланам. Следует отметить, что эта болезнь роста не была окончательно преодолена и с началом кампании 1915 года.

Революционные изменения

Однако в целом прогресс в получившем третье измерение военном деле впечатлял. Только Франция за 11 месяцев 1918 года выпустила почти 24 тыс. самолетов и 45 тыс. двигателей (при 40 моторах в месяц на 1914 год) — вполне сопоставимые с рекордами Второй мировой темпы производства. Не менее внушительным был качественный скачок: если в 1914 году летчики руками сбрасывали на врага металлические стрелы и «дуэлировали» на револьверах, то к концу войны с дальних бомбардировщиков вниз летели бомбы массой до 800–1000 кг. На истребители ставили до шести пулеметов, автоматические и крупнокалиберные пушки, безоткатные орудия Дэвиса и ракеты Ле Приера; часть самолетов в зависимости от назначения получала радио, броню или ночные прицелы. Немцы поставили на тяжелый бомбардировщик «Гигант» 120-миллиметровое орудие и даже стреляли из него в полете. Французы разработали Nemirovsky-Tilmant Aerochir — первый летающий госпиталь, имеющий даже рентгеновскую установку. Самолеты также сбрасывали наступающей пехоте боеприпасы на парашютах.

Отто Дикс

Тем временем на земле современное оружие, опробованное в далеких колониальных войнах и на маневрах, — скорострельные пушки, за минуту выбрасывающие десятки снарядов с тысячами пуль внутри, магазинные винтовки с патронами бездымного пороха и пока немногочисленные, но уже смертоносные пулеметы, — позволяли стрелкам буквально стирать с лица земли атакующие войска. На любом фронте можно было без труда найти одинаковые описания: «Все деревянные части орудий были буквально изрешечены шрапнельными пулями. Потом я насчитал в спицах колес по 30–40 пуль в каждой спице. Было очевидно, что батарея умерла мгновенно: на нее за 10–12 секунд обрушился поток в 10 000 пуль! (40 шрапнелей по 250 пуль каждая)».