Эксперт № 46 (2013)

Еще одно решение проблемы моногородов — повышение трудовой мобильности. Для этого мы строим высокоскоростную автомагистраль Кемерово — Ленинск-Кузнецкий, которая является частью трассы, соединяющей два самых крупных города Кузбасса: Кемерово и Новокузнецк. С завершением строительства этой дороги можно будет пересечь почти весь Кузбасс за два — два с половиной часа. И человек сможет жить в одном городе, а работать в другом. Этим примером мы покажем, что проблема недостатка дорог — решаемая. А то ведь сейчас нередки случаи, когда наши шахтеры при шестичасовой смене по два часа в один конец тратят на дорогу. Даже выражение такое появилось: «койка-уголь»: ни на что другое человеку уже не остается времени в жизни, он или работает, или спит.

Да и с шестичасовым рабочим днем надо что-то делать. В ряде других стран шахтеры работают по двенадцать часов. Во всяком случае, мы предлагаем, чтобы трудовые коллективы сами решали, сколько часов им работать. Кому-то шесть, кому-то восемь, кому-то двенадцать. Профсоюзы нас поддерживают. Так же, как и в вопросе с отпусками. Ну избыточен отпуск в 60 рабочих дней. Люди начинают спиваться, терять квалификацию. Семьи стонут: заберите мужика на работу, он при деле должен быть. Мы опять говорим: ну давайте, пусть трудовые коллективы решают. Мы сейчас этот вопрос выносим на законодательный уровень.

Уголь ценою в жизнь

—Говоряобугольнойотрасли,нельзяобойтисамуюболезненнуютему —безопасность.Всоветскоевремябылтакойпечальныйпоказатель:каждыймиллионтонндобытогоуглястоилжизниодногошахтера.СейчасколичествосмертейнамиллионтонндобычивРоссиипримерновдвоениже,однакокрупныеаварии,увы,случаются.Ктомужесейчасдолясамойопасной,подземной,добычиснизиласьвдвоепротивсоветскихвремен,такчтосудитьосдвигахвбезопасноститолькопоформальнымпоказателямбылобыневерно.Вашаоценкаситуациисбезопасностью,естьлирезервыееповышения?

— Основной травматизм мы получаем в старых шахтах, как только их закроем, риски заметно уменьшатся. Конечно, бывают страшные трагедии типа взрыва на «Распадской» в мае 2010-го. Но мы ведь до сих пор не знаем, из-за чего произошел взрыв.

—Разверасследованиенезавершено?

— Это была лучшая шахта в мире, сюда ездили иностранцы опыт перенимать. Я до сих пор не исключаю, что взрыв мог быть спровоцирован подвижками земной коры. Что касается человеческого фактора и всех этих разговоров, что телогрейками прикрывали газоуловители, чтобы побольше добыть угля, то мы изменили систему оплаты труда шахтеров. Мы гарантировали 70 процентов заработной платы независимо от добычи. Профсоюзы подписали, все довольны. И смысла там чего-то закрывать и так далее нет. Но человеческий фактор, увы, все равно остается. Помню, заключение давали по нескольким авариям, потом проходило время, и мы на этих участках, где был взрыв, находили ложку, на которой наркоту грели.

—Прямотам,внизу?

— Внизу. И окурки.

—Людиженесамоубийцы!

— В том-то и дело. Я говорю: ребята, ну как же так, мы все песни про вас поем, какие вы герои, мужественные и так далее. А ты не можешь не знать, что он наркоман, ведь он же в твоей бригаде. Ты должен сказать: «Мужик, иди на хрен из шахты. У меня семья, дети. Почему я должен из-за тебя рисковать?» А он не говорит. Боится? Вот непонятная психология!

—Вголовенеукладывается...

— Конечно, мы стараемся делать, что можем. Каждый день на каждой шахте обязательный медосмотр, в том числе проверка на алкоголь и на наркоту. Начинающих шахтеров, прежде чем спускать их в забой, будем проверять в новом центре, который мы сейчас делаем с МЧС в Новокузнецке. Сначала психологический фактор: есть ли фобии — боязнь темноты, замкнутого пространства. А как он себя поведет под землей? Этого же никто не знает, это как подводная лодка, одни в обморок падают в первый раз…

—Трудносебепредставить,гдевычерпаетедушевныесилыикакиенаходитеслова,когдавстречаетесьссемьямипогибшихшахтеровпослеаварий…

— Сказать, что это тяжело, — ничего не сказать. Людей не вернуть никакими словами и утешениями. Но мы не оставляем семьи один на один с их горем. Каждый год собираем по области все семьи погибших шахтеров, по городам, районам встречаемся с ними, решаем проблемы, помогаем. Выделяем материальную помощь 10 тысяч рублей, даем бесплатные путевки в санатории, детей ведем, пока они вузы не закончат.

—Скольковсеготакихсемей?