Эксперт № 49 (2014)

— Мне кажется, что это кино более взрослое. По моим ощущениям, «Русалка» — это прощание с детством. А «Звезда» — более взрослая история, несмотря на то что героиня юная и ее сравнивают с героиней Маши Шалаевой (исполнительница главной роли в фильме «Русалка». — «Эксперт» ): автор вырос, возмужал. И структурно эта история более сложная, чем «Русалка». Да и когда я снимаю, я не думаю, что это одно и то же. Это потом все сравнивают, а я это читаю. Для меня это совершенно новые герои, новые судьбы. Однако при этом я остаюсь самой собой, и моя личность так или иначе проявляется в том кино, которое я снимаю. В моем новом фильме «Про любовь» (выйдет в прокат в феврале следующего года. — «Эксперт» ), который состоит из маленьких историй, я себе поставила цель, чтобы никто точно не умер и чтобы это были счастливые финалы. У меня так тяжело со счастливыми финалами, и я решила вылечиться: сделала сразу пять счастливых финалов. Они, конечно, условно счастливые, но все-таки. Это комедия, в ней много музыки, много юмора, никто не умирает, везде любовь, счастье, все прекрасно.

—Откуда в ваших фильмах всегда появляется ни на что не похожая ироническая интонация?

— Без ложной скромности могу сказать, что от меня. Я считаю свое кино авторским. Несмотря на то что истории разные, это я его делаю. Это мой подход к жизни. Я и в жизни очень ироничный человек. Юмор, ирония в моей жизни присутствуют всегда. Я постоянно над всеми подшучиваю. Те, кто меня знает, не обижаются, а человек новый может обидеться, потому что я иногда могу зло подшучивать. Но чаще всего подшучиваю над теми, кого очень сильно люблю. Это какая-то моя манера общения, попытка воспринимать жизнь через юмор. Никто из моих знакомых никогда не видел, чтобы я плакала. Это не значит, что я не плачу, но я никогда этого не показываю и не покажу. Даже если мне будет очень плохо, я всегда буду шутить. Эта моя черта характера — смеяться, когда очень плохо, — присутствует и в фильмах. Но я об этом не задумываюсь. Это просто творческий акт: ты пишешь, а оно так получается. Ты как бы наделяешь героев своими качествами.

—Когда вы работаете в кино как продюсер, каковы в этом случае принципы отбора материала?

— Это очень индивидуально. Тут всегда момент вкусовщины. Если я беру проект, он просто должен мне понравиться. С другой стороны, если я беру проект, я стараюсь просчитать, насколько он может быть интересен аудитории. Но чаще всего ориентируюсь на свой вкус, потому что с этим же надо дальше работать. А если материал вызывает у тебя отторжение, то как с ним работать? Зачем? Я стараюсь оградить себя от всего негативного и неприятного. Мне это не нужно.

—По вашим словам выходит, что у вас карьера складывается идеальным образом. Это так?

— Это путь, который со стороны выглядит очень гладким. Но то, каким трудом тебе дается написать страницу текста, а потом это снять и смонтировать, знаешь только ты сам.

—Но это всегда борьба только с материалом и с самой собой?

— Та же «Звезда» только писалась года три-четыре, потом девять месяцев монтировалась, девять месяцев делался звук. Представляете, какая это была борьба? Хотя со стороны кажется, что захотел снять кино — и вот тебе кино. А то, что это пять лет жизни в режиме творческих мук, на эту строчку можно и не обратить внимания. Но в ней очень многое кроется, и это все не так просто. Если заглянуть в «Википедию», то там год, фильм, какой-то гладкий такой путь. Но я этому рада. Мне хочется, чтобы все думали, что все было хорошо, что все было гладко, легко. Пусть так и думают.

—Почему вы стали продюсером?