Эксперт по части поцелуев

— Я не про это. Что же насчет доброты, чувства юмора? А как же то чувство, когда хочешь постоянно проводить с любимым человеком все свое время или просто хочешь находиться рядом? У тебя стереотипное мышление, Адам.

— Вовсе нет.

Данни смеялась, ее позабавил ответ.

— А я говорю — да! Ты замкнут в себе и не подпускаешь к себе никого, не позволяешь узнать настоящего Адама. Они видят лишь принца, но, поверь мне, тебе такая девушка не нужна. Тебе нужна спутница на всю жизнь, а не женщина, которая по первому же слову выполнит приказ!

— Возможно, ты права. По крайней мере, это лучше, чем жить с тем, кто постоянно бросает мне вызов или провоцирует меня.

— Я сдаюсь. Вся эта затея лишена всякого смысла, я не могу тебе больше помочь, если ты сам того не желаешь.

Данни направилась к двери, но вспомнила, что раньше, играя в шахматы или в бейсбол, она никогда не останавливалась на полпути, не отступала. Никогда. Признавая поражение, она злилась еще больше.

Мысли быстро пронеслись в голове, и Адам вдруг выпалил:

— Лыжи.

Данни остановилась и обернулась, прищурившись, выражая явное непонимание.

— Я люблю кататься на лыжах. Это… весело. — Слово «весело» в его устах казалось легкомысленным и неуместным.

На ее лице вновь засияла улыбка.

— Вот видишь, не сложно, правда?

Для Адама сказать это было не так уж и просто. Может, она была права на его счет и он — жуткий зануда.

— Дело в том, что я ко всему отношусь очень серьезно и в моей жизни редко есть место развлечениям.

Даниель подошла к нему.

— Ты и не должен меняться, это часть тебя, но время от времени ты можешь отвлекаться от работы… — Она пристально смотрела на Адама, что-то в нем привлекало ее.

— Значит ли это, что ты все еще мне помогаешь? Отвезешь меня на следующие выходные в горы, где я назначу свидание очередной девушке?

Она отрицательно покачала головой:

— Я согласилась помочь тебе лишь с одним свиданием.

— В долгу не останусь.

Слова Адама озадачили Даниель.

— Деньги мне не нужны, я не настолько меркантильна.

— А ведь раньше была, — спокойно произнес он с долей иронии.

Данни улыбнулась:

— Мне было десять лет, тогда отец не давал мне денег на карманные расходы, а у тебя и Рафа они всегда были. Вы платили мне за то, что не хотели делать сами.

— Теперь карманных денег у меня значительно больше. — Сам того не ожидая, Адам подмигнул Данни в ответ.

Он уже долгое время не испытывал такого, но, находясь с Даниель, он забывал о прошлом. Адам вздохнул, коснувшись переносицы.

Она тяжело вздохнула и ответила:

— Я обещаю помочь, если ты прекратишь так делать.

— Что?

— Ты дотрагиваешься до своего носа, и я чувствую себя виноватой, именно этого ты и добивался.

— Как, черт побери, это вообще связано?

Данни закатила глаза:

— Каждый раз, касаясь небольшой горбинки на носу, ты напоминаешь мне, как ее получил.

— Серьезно? И тебе становится стыдно? Но это была случайность, доля моей вины здесь тоже присутствует.

Ему было шестнадцать, а ей — всего одиннадцать. Они играли в бейсбол вместе с Рафом, но Адам даже не хотел принимать участия. Он отвлекся, и откуда ни возьмись появился мяч, Данни размахнулась битой и… Именно тогда впервые Адам увидел, как рыдала Данни. А плакала она потому, что причинила Адаму боль. В тот момент он даже разозлился на себя из-за того, что заставил Даниель плакать.

— Я знаю, но все равно чувствую свою вину.

— Значит, если я сделаю так… — он коснулся горбинки на носу, — и вежливо попрошу, ты отвезешь меня? Ну, пожалуйста, Данни.

— Не поступай так со мной, это нечестно.

Он вновь коснулся носа:

— Вообще-то шрам почти незаметен, я не вижу горбинку, когда смотрюсь в зеркало, и едва ее чувствую.

— Адам, ты манипулируешь мной, используя грязные приемы.

— Нет, я серьезно. Потрогай ее, там ничего нет. И мне кажется, ты все придумываешь. — Он подошел ближе, взял ее руки в свои и поднес к своему лицу, а какая же у нее нежная кожа…

Ей было любопытно. Данни прикусила нижнюю губу и очень аккуратно коснулась его переносицы. Ее руки были так близко, что Адам едва ли мог себя контролировать, он наблюдал за ней, за ее действиями. На вид ее губы казались такими нежными и мягкими, а пахла она чем-то сладким и весенним. Опять между ними возникло чувство притяжения, вспыхнула искорка, и ему хотелось заключить ее в свои объятия. Он посильнее сжал запястья Данни и поцеловал тыльную сторону ладони. Большего сделать он не осмелился. Данни отпрянула от него, а на ее лице появился розовый румянец.

— Ты знаешь, мне кажется, нос еще побаливает, может, ты поцелуешь, и все пройдет? — Он открыто дразнил Данни.

— Хватит с меня этих игр, Адам. — Внезапно в ее голосе появилась ярость, чего Адам явно не ожидал. — Я не понимаю твоих шуток, так что хватит надо мной издеваться, тебе это не свойственно.

— Издеваться над тобой? Данни, я никогда бы не подумал, что могу как-то задеть твои чувства. Я однажды пытался, когда тебе было около восьми, но поплатился за это, ведь ты меня ударила.

— Ты только что высмеивал меня, — пожаловалась она. Гнева больше не было, теперь он сменился настороженностью.