Эксплеты. Последняя сказка

Омарейл знала, что никаких скрытых мотивов не имела, но вот зачем Даррит свел знакомство с госпожой Тулони? Быть может, тоже выяснил, что она знала Мраморного человека? Принцесса вздохнула: Норт обогнал ее, а ведь она уже представила, как удивит его вечером своими новостями.

– Мои намерения я вам уже обозначил: меня интересует покупка вашего дома. Что до Мирры…

– Я просто искала работу и совершенно случайно нашла вашу лавку, – пожала она плечами, а потом бросила взгляд на Норта.

– Работу… разумеется, – повторил он и устало потер переносицу. – Но почему здесь?

– Меня больше никуда не взяли…

Омарейл заволновалась, что эти слова несколько подпортят ее авторитет в глазах госпожи Тулони. Но ведь та видела результат! За последние два дня покупателей в лавке было больше, чем за всю прошлую неделю.

Покачав головой, Даррит прошел вглубь помещения и застыл.

– Постойте-ка… – Он задумчиво обернулся ко входу. – Вывеска свежая.

– Это я ее нарисовала, – с готовностью отозвалась Омарейл, в глубине души надеясь, что он сделает комплимент.

Однако Норт мягко рассмеялся, и она не знала, как реагировать на это.

– Вы нарисовали, – проговорил, наконец, он. – Очаровательно.

– Название тоже я придумала, – с вызовом заметила принцесса, сложив руки на груди.

Это вызвало новый приступ смеха. Смеха, откровенно говоря, странного, искривившего черты лица в гримасе боли. Будто он смеялся над собственной сломанной рукой.

– Что ж, Мирра, думаю, мы поговорим об этом позже. А пока, – он взглянул на госпожу Тулони, – я пришел, чтобы уточнить…

Его взгляд застыл на тарелке с выпечкой. Омарейл, конечно, предположила, что Норт не пообедал, но смотреть со слезами на два подсохших яблочных пирожка – это было не совсем в его духе. В ее – быть может, но не в его. Убедившись, что ей не показалось – в глазах Даррита действительно заблестели слезы, – она предложила:

– Может, пойдем пообедаем? Я так долго рисовала вывеску, что совсем забыла поесть.

Он молчал.

– Тут есть хорошее заведение неподалеку.

Наконец Даррит кивнул.

– До свидания, Фрая, – выдавил он и вышел на улицу.

С колотящимся сердцем и на негнущихся ногах Омарейл вышла следом. Она с трудом дождалась, пока они прошли вверх по улице и свернули за угол.

– Это старая Фрая?! – воскликнула Омарейл, стоило им скрыться за домом.

– Что вы там делали? – в это же время набросился Даррит, они заговорили практически одновременно.

Она объяснила, что действительно лишь работала в лавке и даже не догадывалась, кем была хозяйка, а затем спросила:

– А что за история с покупкой дома? Зачем нам ее дом?

Норт отвел взгляд в сторону:

– Это не связано с вами. Это мои личные дела.

– У тебя нет денег, – напомнила принцесса.

Даррит раздраженно выдохнул, но все же ответил:

– Я не собираюсь ничего покупать, довольны?

– О-о-о, – понимающе протянула она, а затем коснулась его локтя, – ты просто хотел найти повод поговорить с ней?

Фрая, воспитавшая Даррита как сына, в этом времени еще была жива, и у Норта появилась возможность встретиться с нею вновь. Сердце Омарейл болезненно сжалось. Ей хотелось обнять его, но, боясь холодной, бесстрастной реакции, она прервала долгую паузу вопросом:

– И что мы теперь будем делать?

Даррит взглянул ей в глаза. Чуть помолчал.

– Пойдемте пообедаем.

Глава 4 Истинное пророчество

Старая Фрая зарабатывала на жизнь тем, что продавала в Луми-лавке коврики, созданные ею на ручном ткацком станке. Сколько Даррит себя помнил, она целыми днями трудилась в магазинчике. Ребенком он постоянно бывал там, а став постарше, подрабатывал, получая первые карманные деньги.

Фрая никогда не рассказывала ему, откуда взялось название лавки. Не упоминала историю вывески, которую время от времени подкрашивала.

– Невероятно, – выдохнула Омарейл, дослушав рассказ Норта.

Они обедали в небольшом ресторанчике на углу улицы Благочестия и Кузнечного переулка. За окном, обрамленным тонкими белыми занавесками, проезжали запряженные лошадьми экипажи и телеги, проходили пешеходы. Внутри кафе официанты в плотных белых фартуках разносили имбирный чай и облепиховый морс. За соседними столиками негромко разговаривали дамы в платьях с воланами, угощались изысканными блюдами господа в строгих сюртуках, чинно и мерно попивали вишневый бренди почтенные пожилые женщины с высокими прическами, курили трубки и обсуждали важные дела седовласые мужчины. Жизнь вокруг неспешно шла своим чередом, но мир Омарейл сузился до размеров их столика с белой скатертью. Все ее внимание было сосредоточено на Даррите.

– Выходит, что Фрая узнает, кто мы такие, – задумчиво произнесла Омарейл после небольшой паузы, – как иначе объяснить, что она все детство читала тебе эту книгу? Получается, что она готовила тебя ко всему, что сейчас происходит.

Он кивнул, соглашаясь.

– Возможно, она ее и написала! – продолжила она.

– Это, пожалуй, маловероятно, хотя и у меня была подобная мысль. Фрая никогда не демонстрировала писательского дара, а язык в книжке весьма живой, образный.

Омарейл наколола на вилку печеный картофель, но так и не донесла кусочек до рта, задумчиво замерев.