Экспонат руками не трогать

– Да. Пожалуй, бессмысленно. Вы правы, но должен все же признаться, Екатерина Николаевна, что я не слишком в этом разбираюсь и несколько удивлен, почему вы пришли именно ко мне, – в его словах сквозило искреннее недоумение. Мельгунов забарабанил пальцами по столу и вопросительно посмотрел на гостью, – сожалею, но в таких вопросах помощник из меня…

– Но как же так? Послушайте, Кир Анатольевич, дача-то… – тут Катя предприняла попытку зайти с другого конца: – А вы читали Сименона?

– Что? Сименона? – глаза востоковеда, смотревшие на нее поверх очков, округлились, а брови, изогнувшись, взлетели на середину лба. – Да, кажется, читал… Но при чем здесь он?

– У него есть один рассказ, помните, который так и называется «Бедняков не убивают». Согласитесь, красноречивое название, по сюжету бедняк оказался миллионером. Просто об этом никто, кроме убийцы, не знал. Вы улавливаете связь?

– Связь? Боюсь, что не очень, – с искренним сожалением в голосе ответил востоковед.

– Ну почему же! – воскликнула Катя, а про себя подумала: «Вот ведь индюк, он, похоже, меня совсем не слушает, и зачем я с ним связалась?» – Я веду к тому, что, вероятно, была очень веская причина для убийства. И мне кажется, это как-то связано с самой дачей… а там до войны жили ваши родственники. Вы же говорили об этом в интервью…

– Да. Я действительно много тогда рассказывал, и о коллекции, и о семье довольно подробно, но ваша история… м-да… простите, из области – и борода у него рыжая.

– Я вас не поняла.

– Допустим, у деда была дача в Загорянке. Возможно, если судить по фото с беседкой, он жил именно в этом самом доме, к которому моя семья уже давно не имеет никакого отношения, на том же самом участке, где произошло убийство вашего соседа. Ну и что?

– А то, что в фильме вы рассказывали о семейной коллекции, которая бесследно исчезла. Вы ведь ее так и не нашли? – затараторила Катя, чувствуя, что в любой момент ее могут остановить. – А на участке, в одном месте, я уже об этом говорила, мы с сыном заметили свежераскопанную яму… Семен Васильевич был слишком пожилым человеком и в саду давно ничего не копал. А если не он, то кто копал? И зачем? Может быть, там что-то искали. Все это странно и подозрительно…

– Знаете, Екатерина Николаевна, а у вас необыкновенно красивый голос. Вам раньше этого не говорили? – неожиданно произнес Мельгунов, и лицо его озарила довольная улыбка.

– Что? При чем здесь голос? – опешила Катя.

– Ни при чем, – еще больше развеселился востоковед, – так ведь и Сименон ни при чем…

– Скажите, Кир Анатольевич, а могли бы вы примерно определить стоимость пропавшей коллекции? – серьезным тоном спросила Катя, она твердо решила не обращать внимания на его издевки, пока не выжмет из востоковеда хоть какие-то сведения.

– Во-первых, исчезла отнюдь не вся коллекция, а лишь некоторые предметы. Об их точной стоимости я судить не берусь… Но рискну предположить, что предметы были весьма и весьма ценными, можно сказать, даже бесценными.

– Ну вот видите!

– Я и в интервью говорил, и сейчас вам повторю, что экспонаты пропали во время обыска… как имущество врага народа. Деда арестовали и увезли. Квартира пустая, он жил один, кроме кухарки, никого. Все просто. И это отнюдь не единичный случай. Меня удивляет, почему вы вдруг взялись раскапывать эту давнюю историю. Никак не могу объяснить, так сказать, ваш интерес, – спросил Мельгунов.

– Интерес?! Вы меня в чем-то подозреваете? – вспыхнула Катя.

– Нет-нет, что вы! – примиряюще ответил Мельгунов, вздохнул и, помявшись, посмотрел на часы, чувствовалось, что Катины вопросы ему до смерти надоели. Она и сама устала от этого бессмысленного разговора. Отправляясь на встречу, она надеялась найти в нем единомышленника, заинтересовать его, увлечь. В конце концов речь идет об их семейных ценностях! Какая же она дура, наивная дура. Этому царскому тезке на все наплевать!

– Неужели вы никогда не пытались что-то выяснить сами? – с упреком спросила она.

– А зачем? – Пальцы востоковеда с удвоенной силой забарабанили по столу, с большим усилием Мельгунов выдавил из себя: – Однако простите, Катерина Николаевна, я вынужден идти – студенты ждут.

– Очень жаль, Кир Анатольевич, очень жаль, что я не смогла вас… что вы так равнодушно… – сверкнув глазами, произнесла Катя, вставая. – Знаете, я ничуть не удивлюсь, если бесценные экспонаты, которые вы так оплакивали в малышевском фильме, окажутся в чьих-то чужих руках. Под лежачий камень, как говорится, вода не течет! Так-то!

Настойчивый стук в дверь прервал ее тираду. Не дожидаясь ответа, в кабинет ужом просочилась ярко накрашенная дама с застывшей на губах улыбкой:

– Добрый день, Кир Анатольевич. Я к вам по поводу Аркадия Бельцева… – рафинадным голосом пропела дама, но не успела она договорить, как балансирующая на краю стола стопка книг с грохотом обрушилась на пол.