Экспресс на 19:45

– Ну, вы же и сами на это ставите? Думаете, что Женеву насильно схватили и куда-то уволокли. Ищете дома подальше от чужих глаз. Вам ведь даже в голову не приходит, что она могла сбежать с очередным неверным мужем работающей мамы.

– Вы злитесь, – заметил он.

Она положила фотографии на журнальный столик.

«В поезде я встретила одну женщину, – чуть не ляпнула она. – Мы разговорились. Я взяла и выложила ей всю правду о муже – до сих пор не понимаю, какая муха меня укусила. И чем дальше – тем страннее развиваются события. Не могу выкинуть из головы ее вопрос: мечтала ли я когда-нибудь о том, чтобы проблемы разрешились сами собой? А потом она стала писать мне. И я решила с ней встретиться – ума не приложу зачем. Возможно, потому что она слишком много знает. А еще она любит заниматься – как она сказала? – “архитектурой решений”. Так, может быть, на последнем снимке она?»

Но Селена промолчала.

Потому что… все это казалось таким подозрительным. Каждая их встреча – в поезде, в баре – была окутана темной дымкой тайны. И скреплена негласным договором: Марта будет молчать – пока не заговорит Селена. Ведь так?.. Правда, секретов, которые Селена хотела сохранить, уже не осталось. Измена мужа, исчезновение няни – вся ее вдребезги разбитая жизнь – станут, если еще не стали, новостью номер один. Ее будут обсуждать в школах, в теннисных клубах, на футбольных тренировках. Такие истории, непристойные, загадочные, всегда привлекали внимание: о няне, которую доверчивая жена впустила в свой дом, не предполагая, что та тут же полезет в постель к ее мужу, о чужой разрушенной жизни. О глупой женщине, решившей совмещать работу и материнство.

Если на улице к Женеве и правда подошла Марта – как можно было это трактовать?

– Вы узнаете этого человека? – не отступался детектив Кроу.

Она снова наклонилась к фотографии. На самом деле это мог быть кто угодно. Невысокий молодой человек, крупный подросток. Стройная миниатюрная Элиза Такер, у которой были свои счеты с Женевой, – правда, Селена с трудом представляла себе покладистую маму двоих детей, решившую прямо на улице скрутить нерадивую няньку.

– Нет, – наконец ответила она. – Понятия не имею.

– Женева вам о ком-нибудь рассказывала? Кто-нибудь беспокоил ее? Может быть, преследовал?

Он уже спрашивал об этом раньше.

– Нет. Но, памятуя ее привычку спать со своими работодателями, а затем шантажировать их, смею предположить, что пару недоброжелателей она нажить успела.

Телефон зазвонил. На этот раз на экране высветился номер ее матери. Она спросила разрешения ответить – Кроу кивнул.

– Да, мам. – Она взяла трубку.

– Это я, – устало пробурчал Оливер.

– Здравствуй, дорогой. – Она вздохнула. – Как дела в школе?

– Мама, ты обещала ответить. Можно мне домой?

– Милый, я перезвоню, ладно? Потерпи. Я скоро приеду.

Оливер начал было протестовать, но она перебила его:

– Я люблю тебя, Оливер. Просто потерпи.

Она положила трубку, почувствовав очередной укол вины. На телефон тут же прилетело еще одно сообщение, но она, не обращая внимания на настойчивые звуковые уведомления, убрала его в карман. Она решила отвечать только маме и детям. Всем остальным придется подождать.

– Как вам известно, Эрик Такер заявляет, что Женева Марксон его шантажировала, – заговорил детектив Кроу, и Селена снова переключилась на их беседу. – Что он купил ей машину в обмен на обещание держать язык за зубами.

– Допустим. – Селена знала, но все еще не могла до конца в это поверить. Милая, услужливая Женева. Оказавшаяся «озорной нянькой».

– А как насчет вас? – подошел к сути детектив Кроу. – С ваших счетов пропадали крупные суммы денег? Возможно, муж совершал какие-то бесполезные, на ваш взгляд, покупки?

Селена чуть не рассмеялась. Все счета были в ее руках: она распределяла бюджет, встречалась с финансовыми консультантами, откладывала деньги на обучение детей, занималась пенсионными сбережениями. Грэм не хотел во все это вникать. Все их траты мгновенно отображались в приложении для ведения бюджета. Мать научила ее не быть женщиной, ничего не смыслящей в деньгах.

Если Женева собиралась шантажировать Грэма, что ж, она здорово просчиталась.

– Нет. Ничего подобного.

– Вы управляете всеми счетами? Ко всем имеете доступ?

– Да, – кивнула она. Но какие еще тайны мог хранить ее муж? О чем еще он ей врал? – Если у Грэма есть какие-то личные сбережения или другие карты, я о них не знаю.

Некоторое время Кроу настороженно – но беззлобно – вглядывался в нее.

– Больше у вас вопросов нет? – не выдержала она.

– Скажу честно, – ответил он. – Мне кажется, вы все еще чего-то недоговариваете.

– А мне кажется, что это вы недоговариваете, – парировала она.

– Понимаете, мы с вами в разных положениях, – не растерялся он. – Я и не обязан все вам рассказывать.

Ей хотелось утонуть в мягких диванных подушках, раствориться в шенилловом[41] забытьи.