Экспресс следует в Будапешт

Дьярош обрадовался. Наконец-то он примет непосредственное участие в операции.

— Спасибо, товарищ майор!

— Значит, завтра принимайте Гупперта под свою опеку. Начните, разумеется, с гостиницы. О каждом его шаге сообщайте мне. Нужен вам помощник?

— Не нужен, товарищ майор. В гостинице один выход. Второй только для обслуживающего персонала. Там такой цербер стоит — никого ни за что не пропустит. А на улице Гупперт от меня и подавно никуда не скроется.

Майор внимательно посмотрел на Дьяроша.

— Ладно… По крайней мере, держите поблизости автомашину. На случай, если Гупперт воспользуется такси, — пояснил он. — Но имейте в виду, он не должен заметить слежку. Ваша задача только довести его до Миклоша Сореньи и сообщить мне.

— Ясно. Можно один вопрос, товарищ майор?

Получив разрешение, Дьярош спросил:

— Как же вы думаете поступить с Гуппертом в дальнейшем? Ведь ему, собственно, пока нельзя предъявить никаких обвинений… Разве только в избиении мальчика.

Майор наморщил лоб.

— Я еще сам как следует над этим не думал…

Это было не совсем так. Ковач, конечно, уже составил подробный план действий, где всё было тщательно продумано, в том числе и арест Гупперта. Но арест и формулировка обвинения зависели от некоторых обстоятельств, пока еще не вполне ясных. Вот почему Ковач не хотел говорить об этом.

…Еще не было и половины пятого, когда старший лейтенант Бела Дьярош, переодетый в штатский костюм и казавшийся поэтому еще более молодым, с чемоданчиком в руке вошел в фойе гостиницы «Континенталь».

— Простите, пожалуйста, свободная комната у вас есть? — робко осведомился он у портье.

Тот снял очки и с интересом посмотрел на посетителя.

— Нет, молодой человек, сейчас свободных комнат нет. Конгресс сторонников мира и совещание трактористов, — коротко пояснил он. — А вы откуда приехали?

— Из Сомбателя.

— Зачем? — полюбопытствовал портье.

Дьярош, только и ожидавший этого вопроса, стал рассказывать сочиненную им трогательную историю о том, что он разыскивает свою невесту. Они рассорились по пустякам, и она три дня назад уехала в Будапешт.

Старший лейтенант накануне разузнал, что портье любит романтические истории. И действительно, тот порицающе покачал головой.

— Что же вы так, а? Наверное, обидели девушку, вот она и уехала.

Бела виновато опустил голову.

— Что ж делать… Я теперь готов извиниться перед ней. Вот только где бы мне найти ее. У нее тут тетка живет — Вереш Ференцне. А на какой улице, не знаю.

— Можете называть меня дядя Лайош, — разрешил портье. — Меня тут все так зовут… Послушайте, молодой человек, что я вам посоветую.

Дядя Лайош дал ряд практических советов, как нужно разыскивать пропавшую Каталину (так звали невесту бедного парня из Сомбателя). Затем он сказал:

— А насчет комнаты тоже что-нибудь сообразим. Кажется, двое трактористов из Мезекевешда уезжают десятичасовым. Вы уж обождите.

Это как нельзя лучше совпадало с желанием Дьяроша. Он присел у столика для посетителей, стоявшего рядом со стойкой портье.

Гостиница понемногу просыпалась. Прошли на этажи уборщицы с пылесосами в руках; открылось гостиничное кафе. В фойе становилось все шумнее и многолюднее. Дьярош провожал взглядом каждого входящего и выходящего. Гупперт не показывался.

Но вот внимание старшего лейтенанта привлек телефонный разговор. Портье с кем-то говорил по-немецки.

— Сейчас приду… Молодой человек, — поманил он пальцем застенчивого провинциала из Сомбателя. — Сделайте милость, постойте минутку здесь. Я сбегаю на второй этаж.

Дядя Лайош быстро вернулся обратно. Он широко улыбался, словно увидел нечто очень смешное. Дьярошу не стоило большого труда заставить его разговориться.

— Разные люди бывают, молодой человек, — сказал портье, все еще продолжая улыбаться. — Сколько я их видел на своем веку! И у каждого свои странности. Вот хотя бы этот австриец Гупперт — может, слышали? Как вы думаете, для чего он меня звал?

— Право, не знаю, — стараясь казаться безразличным, ответил Дьярош.

— Позвонил он мне и просил зайти. Я пошел. Постучался, как полагается, открыл дверь. Он лежит в кровати с повязкой на голове и стонет. Спрашиваю: может, доктора позвать? «Нет, — говорит, — не надо. Одна у меня к вам просьба. Закройте меня на ключ, а ключ снаружи торчать оставьте. Ко мне сейчас должны придти корреспонденты из какого-то журнала, а у меня страшно голова разболелась. Не хочется мне сейчас с ними разговаривать. А если они увидят, что дверь снаружи закрыта на ключ, то решат, что меня в комнате нет. Обождут немного, а потом и уйдут»… Мне не жалко. Взял и закрыл.

— А как же он теперь выйдет?

— Тоже проблема! Еще раз позвонит. Я его и выпущу.

Дьярош снова присел у столика. Чего ради вздумал Гупперт закрываться снаружи? Как бы он не ускользнул!

Он посидел еще немного. Но на душе было неспокойно. Улучив момент, когда портье отвернулся, Дьярош шагнул за колонну и поднялся на второй этаж.