Экстаз случайной встречи

Укладывая вещи, Сет старался выбросить из головы мрачные мысли. В аэропорт его отвез отец. Билли выглядел сердитым, и в пути они не разговаривали. А Сет думал о том, что его ждет впереди. Оставаться на одном месте – не его стихия. Путешествовать – да. Он знал это. И Кейт знала. И семья знала. По крайней мере, ему казалось, что семье это известно.

Они приехали в аэропорт, и Билли молча помог Сету выгрузить багаж. Сет чувствовал себя таким несчастным, как никогда прежде. Что-то идет неправильно. Да все неправильно.

Он посмотрел на единственного человека, которого называл отцом, и в панике произнес:

– Маделин – не от меня.

Зачем он это сказал? Это никого не касается: ни отца, ни других. Но он знал, чувствовал, что разочаровал Билли.

Билли задрал голову, глядя в полуночное небо, – было пять утра и совсем темно.

– Нет. Это не ты.

– Я обязан в первую очередь думать об интересах моей семьи.

– Да, они не твоя семья, но ты уже знаешь имя ребенка.

У Сета сдавило глотку.

– Боултоны сделали меня Боултоном. И я к этому отношусь серьезно. Я не подведу ни тебя, ни компанию.

Громадные ручищи Билли опустились Сету на плечи.

– Сынок, – сказал он с такой грустью, что у Сета чуть не разорвалось сердце, – одному Богу известно, что я старался поступать по справедливости с тобой и с твоей матерью. И одному Богу известно, что если бы не мотоциклы, то я либо загнулся, либо оказался в тюряге.

Да, Сет знал, что мотоциклы удержали отца на плаву, и от этого не отмахнуться.

Билли сильнее сжал плечо Сета.

– Послушай, Сет. Бизнес важен, но мы можем завтра его лишиться, и это не изменит ни тебя, ни меня, ни нашу семью. Мы всегда останемся твоей семьей, потому что мы приняли в семью тебя, и, что еще важнее, ты принял нас. – Он тряхнул Сета. – Тебе не нужно ничего мне доказывать. Да ты никогда этого не делал. – Он обнял Сета – медвежьи объятия – потом быстро оттолкнул. – Напиши матери! – крикнул он, уже садясь в пикап и уезжая.

Сет стоял на пронизывающем ветру. Его трясло.

Он не выбирал Боултонов – это мать выбрала их. И тетка. Они обе вышли замуж за братьев. А он стал дополнением этого брака, его никто не спрашивал.

Прошедшие десять лет Сет жил и бредил исключительно мотоциклами. Когда сваривал раму и Билли одобрительно кивал или когда подхватывал предложение Бобби, он чувствовал себя частицей общего дела. Чопперы «Бешеной лошади» – его родная среда. Цель жизни.

Вот что важно.

Но так ли?

* * *

Мало кто захочет заниматься покупкой недвижимости во второй день нового года, но Кейт все-таки пришла на работу. Она не смогла остаться на весь день в своей убогой квартирке и смотреть на рождественскую открытку, присланную матерью.

Она примерила подарок Сета: бриллиантовый кулон и бриллиантовые сережки. Кейт не знаток бриллиантов, но слышала, что говорят продавцы в ювелирном магазине об огранке и чистоте камней, поэтому то, что на ней, скорее всего, бриллианты в четыре карата. Выходит, что она носит на себе пятьдесят тысяч долларов. Целое состояние.

И эти деньжищи Сет потратил на нее. Немыслимо дорогой прощальный подарок, и, если произойдет худшее, этих денег хватит ей и Маделин надолго.

Как можно продать прощальный подарок Сета? Обручальное кольцо она продала, потому что не желала никакого напоминания о Роджере, а деньги ей очень пригодились. Но кулон Сета?

Он был на длинной цепочке, и она носила его прямо у сердца. Это единственный способ быть близко к Сету.

И еще работа. Здесь столько воспоминаний о нем. Хорошо, что он так и не пришел в ее квартиру. Вот этих воспоминаний она не перенесла бы.

Кейт в который раз взглянула на часы и потрогала кулон. Сет уже приземлился в Лос-Анджелесе и, вероятно, сидит в баре, ожидая своего рейса в Китай. Думает ли о ней? Сожалеет, что у них не было последней ночи вместе?

Ребенок зашевелился, и Кейт положила руку на то месте, где брыкалась Маделин. Ее мысли должны быть здесь. Она – все, что есть у Маделин.

Нет, не совсем так. Сет заставил ее поклясться, что если ей понадобится помощь, то она свяжется с его семьей. Кейт не сочла это удачной идеей. Несмотря на то что ей понравились его родители и сестра, обращение к ним подразумевало бы особые отношения с Сетом, а этих отношений больше нет.

С другой стороны, ясно, что рождественская открытка матери открыто дает понять – с собственными родителями никаких тесных общений не будет. Кейт ничего не оставалось, как смириться с этим фактом. А впереди три томительных, одиноких месяца беременности.

Было бы не так тоскливо, если бы Маделин уже родилась. На ребенка уйдут все силы, а возможно, силы еще и прибудут. У нее не останется времени переживать из-за отсутствия Сета.

Кейт принялась усердно просматривать списки продаж. Она должна думать исключительно об этом, но мысли возвращались к Сету. Он купил дом, который она долго хотела приобрести, но отказался обставить его без ее участия. Дом мог бы стать образцом оформления интерьера, но сейчас это холостяцкая берлога, заполненная коробками с вещами. Кейт надеялась, что Сет наймет хорошего дизайнера, когда вернется.