Экстерминатор (СИ)

И началась совершенно запредельная беготня. Я думал — ну получим снаряжение… Да сейчас! Нас пинали между интендантом учебки и службой снабжения Департамента, как ратоморфа между дератизаторами! Формально операция Департамента, подчинённость — учебки, а «ценное оборудование» никто давать не хотел. Правда, через полдня, взмыленный и злобный я посмотрел на взмыленный и злобный отряд, ну и решил подключить «тяжёлую артиллерию». Потому что судя по динамике — снаряжать отряд таким макаром мы будем не меньше года, причём не учебного.

Полковник меня выслушала, похмыкала, да и подключила к снаряжению отряда дядю Юру. Вячеславович, поприветствовав кивком, буркнул: понятно, разберёмся. И за остаток дня «разобрался». Растряс интендантов на штатное оборудование, броню, оружие. Правда, помотаться между учебкой и корпусом снабжения Департамента пришлось: тяжёлой экзоброни в арсеналах учебки не было как класса. Да и скирона для Самсона не наблюдалось — тяжелое узкоспециализированное оружие, как-никак.

Но к ночи — было всё, что надо. И даже то, что положено, а ошалевший отряд опять сидел у меня.

— Хоть денёк отдохнём! — подрубленным деревом рухнул на диван Андрюха.

— Щаззз, — обрадовал я зама. — Вирт — виртом, но с утра, в полном боевом, на полигон учебки. Будем проверять.

Понимающие кивки, вздохи, и жалобный стон «Не-э-э-эт!» стали мне ответом.

19. Светлолесье

На следующее утро в полном составе были на тренировочных площадках учебки. И — совершенно не зря, как оказалось. С оружием, что стандартными молотами, что с плазменными клинками, что крысобои для Андрюхи и Милы, да даже скирон Самсона — вопросов не было. Содержались в образцовом состоянии, возможно даже мы первые, кому это оружие досталось. Хотя и его имело смысл проверить на стрельбище, потому что проверять оружие в бою выходит обычно только один раз в жизни.

Главным же был вопрос экзоброни. Не сломанная, конечно, но… И этих «но» была тьмуща. От небрежно закреплённой подкладки (что, казалось бы, мелочь, но когда тебе в экзоброне ходить, сидеть, бегать и спать сутками — ни хрена не мелочь!), до полуразряженных аккумуляторов. И, что самое главное — «стандартной» сети сопряжения отряда, что оказалось… Хреново.

Дело в том, что Мила готовилась должности оператора-аналитика отряда экстерминаторов очень неплохо. И то, что «стандарт» годится только экстерминатору с имплантированным уставом вместо мозгов, надевающим сапоги на свежую голову — знала ещё до нашего знакомства. Ну и копошилась с сеткой сопряжения в вирте, что-то там шаманила, на что я особо внимания не обращал — я за отрядом пристально следил и за тренировкой. Ну а что оператор занимается операторством — вещь замечательная, девчонка — умница. Но в детали не лез.

И оказалось, не то что зря, но вот «стандартные протоколы» оказались для меня таким же сюрпризом, как и для остального отряда. Криво, косо, вместо указания цели и позиции мыслью-графическим образом приходилось печатать текст. В общем — дерьмовая связь, прямо скажем, снизившая скорость реакции и общую боеготовность отряда не меньше чем на треть от показателей в вирте. Исправить это было возможно, даже я бы справился, хоть и непрофильный спец. Но — время, потребность в технических стендах… В общем — не проверяли бы, оказались на боевом задании вне города с работающим через жопу снаряжением, что даже Андрюха признал. Между приступами экстрапийных стенаний, само собой.

А на завтра уже было не до того: спозаранку отряд, в полной боевой, стоял у учебки, распугивая (или вдохновляя) своим лихим видом курсантов. Вскоре появился просторный мобиль, где оказалась Крюгер и некий Семён Волл, чиновник Департамента торговли и внешних сношений, как раз «посланный представитель» Идигена. Вид у типа, конечно, был тот ещё: детина чуть поменьше габаритами Самсона. Как на нём форменный чиновничий комбинезон не трескался — непонятно, бугрился мышцами и круглел пузом. И, в отличие от нашего добродушного даже на вид здоровяка — Семён обладал совершенно зверской, пугающих всех, кто боится внешности, физиономией. Кривой нос, челюсть, которой, судя по виду можно колоть врагов, как орехи. Тяжёлые надбровные дуги, мохнатые брови, кажется, злобно нахмуренные. В общем — зверский чиновник.

И никаких военных командиров от нашего Департамента, чего-то такого. Вообще, картина складывалась какая-то дурацкая: Департамент вынужденного применения силы как будто намерено пихал меня и отряд в эту операцию. Причём воспринимать это можно как некий непотизм, попытку извиниться за сволочной допрос. Верится, правда, в это не очень, но может, я — излишне подозрительный засранец. А можно — как попытку выпнуть недоучек за пределы города, чтобы они там гробанулись. Правда, и этот вариант — бредовый до безумия, верить в который равносильно орать на весь Идиген: «у меня паранойя в терминальной стадии, лечите меня сорок докторов!»