Экстрасенс из спецназа (сборник)

Никто из разведчиков не промахнулся.

Все было кончено за две секунды. Тела так ничего не понявших боевиков распростерлись на площади, примяв густую траву, росшую между камнями.

– Приберите тут, – кивнул капитан выскочившим из машины разведчикам. – Документы, оружие, ну, сами знаете. Трупы спрятать. Китаец, давай наверх. Посмотри вокруг.

Он закинул автомат за спину.

– Профессор, вы целы?

Англичанин смотрел на капитана так, словно увидел перед собой внезапно заговорившего сфинкса.

– Але, профессор!

Варяг подошел к нему поближе и помахал ладонью перед его лицом.

– Я… – закашлялся профессор. – Вы… что, убили их?

– Всех до единого, – подтвердил капитан.

– Но…?

– Так было надо.

– Да, да, я понимаю, – пробормотал ученый. Он трясущимися руками вытер лицо, внезапно покрывшееся потом. – Так было надо… конечно, конечно…

– Пойдемте.

Капитан развернул его за плечи и подтолкнул к колоннам.

– Покажите, что вы там нашли. Кубинец, за мной.

Профессор пошел вперед, переставляя неестественно прямые ноги. Его тело сотрясала крупная дрожь.

Боится выстрела в спину, понял Варяг. И правильно делает. Как же не вовремя он здесь оказался!

– Ну, что тут у вас? – поинтересовался разведчик, когда профессор зашел под навес и остановился, стоя лицом к стене. – Вот, например, что это за рисунок на скале?

Он немного подождал, пока профессор не придет в себя и не осознает вопроса.

Макновски глубоко вздохнул. Капитан никуда не торопился.

– Это Малаки-тауз, – тихо ответил англичанин.

– Прекрасно! – восхитился Варяг. – А, Кубинец? Что скажешь?

– На петуха похож, – присмотрелся Сергей. – Ну, или на курицу.

– Чего? – обернулся к нему ученый. Оказавшись в своей стихии, он довольно быстро очнулся после пережитого шока.

– Это ангел-павлин! В мифологии езидов верховный ангел! Слово «Малаки-тауз» употребляется вместо имени Зазаил, которое обычно не произносится. Этот образ складывался, испытывая влияние иудео-христианских, иранских и суфийских представлений. Малаки-тауз – эманация верховного бога-демиурга, носителя активного начала в мире!

– Я ни хрена не понял, – пробормотал Сергей.

– Я тоже, – сказал капитан, с уважением рассматривая выбитый на скале плохо сохранившийся силуэт. – Но впечатляет.

– Вот здесь, – ученый развернулся и похлопал по своему поясному ремню с нашитыми на нем карманами. – То, что я нашел только за сегодня!

Сергей заметил, что один из карманов, застегивающийся на «липучку», был чем-то заполнен.

– И что же там?

– Монеты македонской эпохи! Вы, конечно, знаете, что в четвертом веке до нашей эры эта страна входила в состав империи Александра?

– Ну-у-у, в общем-то… – капитан покрутил головой – Вы продолжайте. Мы вас слушаем.

– Этим монеткам цены нет! А еще… – ученый доверительно нагнулся к капитану, – я нашел захоронение! Если моя догадка подтвердится, то это будет сенсация! Вы представляете себе?! Это несколько килограмм ценнейших предметов, прямиком доставленных в наше время через две тысячи пятьсот лет!

Глаза профессора сверкали. Он громко говорил и размахивал руками.

– И что вы с ними потом сделаете?

– Как что? Купим у Абу-Салима! Потом продадим на аукционе. Любой музей оторвет их, не торгуясь!

– А правительство страны, разумеется, в курсе?

– А? Что? Какое правительство? Вы о чем, офицер? – поперхнулся англичанин. Он с удивлением взглянул на Варяга. – О чем вы говорите? Я давно хотел поработать именно в этом месте, наш университет несколько раз делал запрос, но власти раз за разом отказывали. Говорили, что это национальное достояние. Но сейчас ситуация изменилась. И грех не воспользоваться подвернувшимся случаем. Я думаю, вы на моем месте тоже бы не отказались?

– М-да, соблаз велик, – кивнул капитан.

– Ну, вот видите, – улыбнулся профессор, довольный тем, что встретил в своем странном собеседнике полное взаимопонимание. Макновски постарался забыть о недавней перестрелке. Он вполне справедливо посчитал, что ему нет никакого дела до местных бандитских разборок.

– Все ясно, – вздохнул капитан. – Кубинец, заканчивай с этим вором.

Он развернулся и вышел из-под навеса.

Сергей быстро вытащил нож.

Профессор расширенными глазами посмотрел на вороненый (покрытое специальным раствором, лезвие не давало отблесков) клинок и неуклюже выставил перед собой руки с растопыренными пальцами. Его лицо опять стало потным. Он хотел что-то сказать, но не успел. Ему пришлось защищаться.

Сергей медленно сделал обманное движение.

Макновски неловко попытался схватить его за руку.

Сергей увел вооруженную руку вниз и наискосок полоснул по профессорскому животу.

Туго набитый кожаный карман на поясе англичанина моментально развалился пополам. Из него на каменные плиты с глухим стуком посыпались почерневшие монетки.

Макновски опустил руки и уставился себе под ноги. Его лицо сморщилось. Губы задрожали. Он смотрел на рассыпанные монетки так, как, наверное, мать смотрит на только что умершее дитя.

Сергей убрал нож.

– Не трогайте чужого, профессор. Это не ваше.

– Я первый нашел их, – сказал с надрывом Макновски. – Чьи же они тогда?!