Экстрасенс там. Дилогия (СИ)

Тщательно всё запротоколировав, повернули назад к башне. Это было очень успешное завершение задания. Осталось вернуться в город, и можно спокойно кутить по кабакам месяц. Зарплаты и премии за боевой выход и ненормированное задание должно хватить.

В сумерках, подходя к развалинам дозорной башни, два уставших воина уловили аромат еды, скорее всего, жареного кролика на вертеле.

***

Проснувшись, Илла не сразу поняла, что не так. Боли почти не было, жалкие её отголоски беспокоили левую ногу. Полежала, осознавая ощущения, привыкая к быстрому и чудесному выздоровлению. Вскочила с кровати. Ноги подкосились, левую прострелило болью. Плюхнулась попой обратно на кровать, замерла, пережидая приступ боли и головокружения. Несмотря на приступ, в котором она сама была виновата, чувствовала Илла себя намного лучше, чем до сна. Левая нога не адски болела, как до этого, а просто немного ныла. Общее самочувствие было вполне нормальным, пропало впечатление, что её выпивают. Небольшие неприятные ощущения ещё присутствовали, но с таким жить можно. В ушах тихонько звенело, зато голова была ясной и мысли не разбегались неуловимыми тараканами.

Осторожно встала и потопала на первый этаж. Судя по шуму, где-то там был крестьянский недоросль. Дошла нормально, не мотыляло из стороны в сторону, как до этого. Внизу горел огонь в камине и начинала закипать вода в котелке. Мальчишка занимался чисткой корнеплодов айры. На столе лежали непонятно откуда взявшиеся два кролика, уже освежёванные. Через проход в башню было видно, что на улице темнело.

Услышал, как спускается девушка, и, не отрываясь от чистки корнеплодов, похожих на картошку, спросил:

- Как чувствуете себя, госпожа? – покоробило меня это обращение. Для человека из более развитого общества слово госпожа ассоциируется с сексуальными извращениями. Или это только у меня?

- Нормально, – буркнула Илла. Я ей не нравлюсь? Да и фиг с ней.

- Пить будете? Я сейчас заварю елового отвара.

- Давай.

Я встал, помыл в ведре руки. Подтянув котелок ухватом, набросал туда шишек и веток ёлки, помешал. Налил в кружку отвара, тщательно стараясь, чтоб не попали иголки, протянул ей. Илла взяла кружку и отвернулась к огню. Я подхватил котелок с отваром, перелил остатки в кастрюльку и пошёл мыть на речушку. Помыв, набрал свежей воды. Когда возвратился в башню, повесил котелок над огнём и подбросил дров. Вернулся к корнеплодам. Дочистил, тщательно помыл, порезал кусочками и закинул вариться.

На заранее приготовленные очищенные ветки насадил кроликов, смазал солью и поставил рядом с огнём. Теперь надо следить, чтобы не пригорели. Я время от времени переворачивал тушки. Минут через двадцать поплыл одуряющий аромат жареного мяса.

А спустя ещё минут десять рядом появился домовой и доложил, что возвращаются рейнджеры. Хорошо, может быть, завтра наконец-то выдвинемся из этой глуши, здесь уже становится скучно.

Вскоре в проход ввалились мужики.

- Добрый вечер, молодёжь, – прогудел Брин. – Я смотрю, это мы удачно вернулись. Молодец, Эван, хорошо подгадал. Как ты себя чувствуешь, Илла?

- Угу, – буркнул я себе под нос, занимаясь готовкой.

- Всё хорошо, командир, жить буду, отпустило. Я же говорила, маги крепкие, – весело ответила девушка, улыбнувшись мужчинам.

Петр тоже улыбнулся и махнул рукой, но промолчал. Неразговорчивый он совсем. Парни поскидывали свои торбы и оружие под лестницей. Следопыт потопал на улицу, а Брин подошёл и стал между нами возле камина. Положил руку мне на плечо, втянул носом запах готовящейся еды и сказал: