Экстрасенсы и маги в спецслужбах мира

Известно, что яды издревле использовались в магических практиках: требовалось ли отравить врага, или дать ему возможность помучиться, или даже временно воздействовать на его психику и сознание. Неудивительно, что в секретной лаборатории ГПУ-НКВД-КГБ имелась неплохая библиотека из трудов средневековых алхимиков, и среди прочего – летописи времен Ивана Грозного, у которого был свой лейб-отравитель Бомель, или попросту «дохтур Елисей». Сей доктор, чьей страстью были яды, окончил Кембридж. По заказу царя Ивана Грозного он приготовлял различные «магические снадобья»: одни убивали мгновенно, другие медленно, когда человек гнил месяцами, чтоб умереть в назначенный час. Но в итоге Бомеля постигла участь его «пациентов». Летописи времен Ивана Грозного, как уверяют, содержат некоторые рецепты лейб-медика Бомеля.

Приказ, полученный Майрановским относительно создания неузнаваемой, но действенной отравы, был выполнен успешно.

Можно припомнить, как в передаче «Секретные истории» (телеканал РЕН ТВ) приглашенный гость Станислав Лекарев рассказывал о секретной чекистской лаборатории ядов, где несколько лет проработал переводчиком; впрочем, он утверждал, что в арсенале спецлаборатории были не только яды. «Я прекрасно помню, – вспоминал в телевизионной студии С. Лекарев, – когда на партийном съезде в Северной Корее вдруг погибает целиком делегация одной страны. Приехали специалисты из нашей лаборатории, стали брать анализы – все нормально, никаких признаков отравления. Заснули, не проснулись». Впоследствии при спектральном анализе внутренних органов установили, что все были отравлены курарином. Ядом, который много прежде часто использовал Майрановский; при этом тайно ликвидированные умирали от сердечной недостаточности.

Секретный объект, размещенный в большой комнате в угловом доме по Варсонофьевскому переулку Москвы, где врачом-убийцей Майрановским были замучены многие сотни человек, поменял несколько названий: «Кабинет», «Камера», «Лаборатория № 12», «Лаборатория X»… К слову: в 2008 г. вышел документальный фильм «Лаборатория „X“», рассказывающий о деятельности этого чекистского научного объекта. Авторы фильма констатировали: подчиняющаяся некогда КГБ лаборатория ядов «перешла по наследству» ФСБ РФ, продолжая действовать и поныне.

Как свидетельствует юрист и исследователь Андрей Сухомлинов, лаборатория Майрановского представляла собой помещение, где было отгорожено пять отсеков, двери которых, снабженные смотровыми глазками, выходили в просторный «приемный покой». Однако в «Энциклопедии секретных служб России» в разделе «Спецлаборатории органов госбезопасности» читаем: «…прибавилось помещение для проведения экспериментов над людьми в Варсонофьевском переулке рядом с Лубянкой. Помещение было тщательно законспирировано и выглядело как обычная поликлиника. Поставкой подопытных из числа приговоренных к высшей мере наказания занимался комендант НКВД В. М. Блохин. Официально лаборатория занималась исследованием воздействия на организм отравляющих веществ, поражающих дыхательные органы, а также защитой от отравляющих веществ. К моменту прихода Майрановского работа только разворачивалась, хотя уже проводились исследования действия ядов на организм человека, эксперименты по применению отравляющих веществ к осужденным к высшей мере наказания».

В лаборатории смерти Григорий Моисеевич проводил сначала опыты с производными соединениями иприта, затем стал экспериментировать с дигитоксином, колхицином, таллием, рицином, варьируя концентрацию этих веществ и способы их введения в организм обреченного. Если за 10–14 дней после введения препарата не наступала смерть, несчастного списывали «в расход». Медики-убийцы из секретной чекистской лаборатории отрабатывали различные способы введения ядов в организм жертвы: подмешивали в воду, в еду, делали инъекции, брызгали на кожу, распыляли в воздухе и проч. Известно, что до конца 1949 года Майрановский занимался разработкой вопроса об отравлении пылеобразными веществами через вдыхаемый воздух.

После долгих опытов Майрановскому с коллегами удалось создать яд, идеально подходящий для работы чекистских агентов. Препарат обозначили как К-2; после приема К-2 человек, по свидетельству отравителей, «как бы становился меньше ростом, слабел, становился все тише и через 15 минут умирал». При этом медики из обычных клиник делали официальное заключение: человек умер от острой сердечной недостаточности.

Как и положено чекисту «с чистыми руками и пламенным сердцем», Майрановскому не единожды доводилось расстреливать свои жертвы. Правда, делал он это во имя науки отравленными пулями. Он признавался, что иногда стрелял в одного и того же «объекта» до трех раз, потому что по инструкции, если жертва не умирала после первого выстрела, следовало испытать пулю, содержащую уже другой яд… и так до гибельного конца.