Экстремальная археология (СИ)

Да и от моих исследований толку мало. Если не считать того, что я нашёл первое несомненное доказательство существования на месте Хлонассиса каких-то древних рукотворных объектов. Но в этом и раньше серьёзных сомнений практически не было. Да, старые труды изобиловали неточностями и допущениями, но эта информация проскакивала в разных источниках в нескольких вариантах. То есть я её не из одной ветхой книги утащил, а это прибавляет достоверности.

Происходи дело в самой примитивнейшей художественной книге предназначенной для одноклеточных созданий, я бы прямо сейчас обнаружил набитую дорогими роялями и похищенными принцессами затопленную галерею, ведущую прямиком к всеми забытому храму. Но, увы, сюжет моей жизни чуточку сложнее, и в первом попавшемся фонтане дорога к цели не просматривалась.

Монолитная цистерна, без намёка на ответвления. Есть закуток, отрезанный от прямоугольной части круглой надстройкой. Получилось вроде закрытого бассейна, скрывавшегося под брусчаткой. Но и оттуда никаких проходов не открывалось. Следовательно, ловить здесь нечего.

Кроме монет и следов давних преступлений.

Пора отсюда убираться, там Сафи, наверное, волнуется.

Вынырнув, я начал шумно дышать, изображая крайнюю степень опустошённости. Как-никак, минуты две под водой провёл, свидетели не могли не отметить, что незнакомый подросток столь долго не показывался.

— Ну ты и сила! — одобрительно произнёс какой-то мальчишка с посиневшими от холода губами.

Степенно кивнув, я с вызовом посмотрел на троицу развлекающихся богачей и, стараясь не стучать зубами, громко произнёс:

— За свою монетку не переживайте, я её подобрал.

И в доказательство продемонстрировал находку, догадавшись не показывать содержимое второй руки.

Усатому, разумеется, плевать на монету. Он всего лишь поиздеваться хотел. Я это с целью подпортить настроение сказал. Не нравятся мне типы, которые развлекаются таким образом. Мальчишкам в холодной воде несладко приходится. Этот зажравшийся гад пользуется тем, что им деваться некуда. На кого ни глянь, кости торчат, глаза голодные. Питание явно скверное, витаминов и калорий не хватает, переохлаждение в таком состоянии опасно.

Правильно про него Сафи сказала, надо быть не самым положительным человеком, чтобы так потешаться.

Тяжко выбираться, сжимая в руке несколько монет. Особенно когда наличие этих самых монет скрываешь. Надо было выбросить их ещё под водой, все кроме одной, но нет же, взбрело в голову.

Сафи протянула одежду, глядя на меня круглыми глазами:

— Я уже думала, ты утонул. Тут такое часто бывает.

— И как утопленников потом достают? — заинтересовался я, торопливо пытаясь стряхнуть с себя побольше воды.

— Крюками на верёвке подцепляют, если сами не всплывают. Но обычно они и без этого быстро поднимаются. Некоторых даже не замечают. Нырнул и исчез, а никто не увидел. Потом раз, и всплыл. Поэтому одному сюда лучше не ходить, надо чтобы кто-нибудь присматривал.

Перехватив, наконец, одежду, я протянул вторую руку:

— Держи.

Сафи, вытаращившись за жменю монет круглыми глазами, восторженно произнесла:

— Ты что, до самого дна донырнул?!

— Нет, они в воде зависли.

— Опух?! А, это ты так шутишь, поняла.

— Слушай, а куда мы вообще идём? — озвучил я давно назревший вопрос.

Девочка покосилась на меня задумчиво:

— Вообще-то я шла подальше от Гнилой стены. А ты просто за мной тащился. Но теперь, — она, воровато оглянувшись, сунула монеты под тряпьё. — Слушай, ты же шпион, да?

— Да ты что, — искренне опешил я. — То вор, то шпион. Сафи, может хватит уже?

— Ладно, молчу, — хитро усмехнулась девочка. — Пошли ко мне. Я тут кое-что поняла, к Кубе тебе надо.

— И зачем мне к ней надо? — уточнил я.

— Я говорю, что надо, значит надо. Тебе надо, — с непонятным намёком повторила Сафи. — Давай-давай, пошли. Может она тебя даже накормит, она очень добрая. И может расскажет про древние места. Куба много всего знает.

— А кто такая эта Куба? Твоя родственница?

— Куба — это Куба. Сам узнаешь. Пошли.

* * *

Я не удивился тому, что цель нашего пути располагалась в недрах очередного беднейшего квартала. Фавелы Латинской Америки в сравнении с ним — элитные кварталы для личностей из верхней части рейтинга миллиардеров «Forbes». Нечистоты тут заполонили почти всё, крыс видимо-невидимо, смотрят недобро, того и гляди накинутся. То и дело к нам приставали калеки и несчастные люди, страдающие омерзительными кожными заболеваниями. Просили, умоляли, угрожали, обещали сделать что угодно за кусок хлеба. Сафи отвечала им такими ругательствами, что даже матросы с «Зелёной чайки» стеснялись подобное произносить, а одному наглому мальчишке со скрюченной недоразвитой рукой отвесила подзатыльник.

Вход в лачугу оказался столь низким, что даже мне, отнюдь не рекордсмену по росту, прилично пригнуться пришлось.

Внутри меня встретили сумрак и удавка, мастерски накинутая на шею. Да ещё и пнули грубо, заставляя присесть и упирая колено между лопаток. Всё это случилось столь стремительно и неожиданно, что я не успел среагировать.