Экстремальная любовь

Еще раз в его глазах мелькнула тревога, но она сделала вид, что не заметила этого, и сосредоточенно чертила каракули на полях блокнота, чтобы не показать, какое любопытство ее сжигает изнутри.

— Минимум.

— А где бы вы предпочли жить?

— Все равно, лишь бы там были самые высокие горы, большие волны и самые крутые лыжные склоны. Я всегда думаю, какую сложную задачу себе поставить, и там, где есть для меня вызов, там буду и я. А затем двинусь дальше.

Последняя фраза кольнула ее, ей подумалось, что наверняка он так же относится и к ней: считает ее вызовом, чем-то, что нужно завоевать перед тем, как двинуться дальше.

Ручка в ее руке задрожала, и она проколола бумагу. Ее заметки и так уже все испещрены каракулями. Все записывать не было необходимости, но она знала, что если остановится, то вынуждена будет поднять глаза и встретиться с ним взглядом, чего ей сейчас не хотелось.

Она знала все с самого начала, они оба это проговорили. Но вся логика в мире не могла облегчить боль, которая возникала у нее в груди и сжимала ее все сильнее при мысли о расставании с Романом. Эта боль появилась, когда она осознала, что должна уехать. Материалы для статьи собраны, и нужно доделать ее в полном уединении. И без него. Она должна эмоционально дистанцироваться от Романа.

Ей хотелось узнать о его семье, хотелось узнать не для статьи, а для себя. Но чем быстрее она выстроит барьер между ними, тем легче будет попрощаться.

У него было выражение лица, которое он носил для публики, эта маска была на нем все время, пока он давал интервью. Это выражение говорило ей, что он не собирается пускать ее в свою душу.

— Спасибо. Думаю, я получила все, что мне нужно.

— Отлично.

Он встал и потянулся к ней, но она демонстративно посмотрела на часы:

— Уже поздно. Я пойду наверх и начну…

— Останься со мной!

Он схватил Аву за запястье, и ее сердце бешено застучало.

Несколько часов назад она не могла представить ничего лучше, чем запереться в его люксе и притвориться, что ничего остального сегодня не случилось. Но она больше не станет притворяться. Она притворялась большую часть своей жизни — притворялась идеальной дочерью, что счастлива в жизни, притворялась тем, кем не была, — и она покончила с этим.

Выдавливая из себя улыбку, она качнула головой:

— Извини, я не могу. Ты знаешь, как это важно для меня. У меня осталось только несколько дней, и я правда хочу это сделать.

Он вздохнул и выпустил ее из своих объятий. Его очаровательная маска слетела на секунду, и она увидела боль, терзающую его изнутри.

— Конечно. Делай, что должна делать.

Они выглядели как два незнакомых человека — неуклюже, неуверенно. Дистанция, которую ей хотелось обозначить, увеличивалась слишком быстро.

— Спасибо, увидимся позже.

Он не сказал ни слова, пока она уходила осторожными шагами, боясь поскользнуться на отполированном до блеска мраморе.

Глава 10

Роман воткнул доску для серфинга в песок и прилег на свое полотенце. Его состояние было просто божественное — в голове ни одной мысли, экстаз от прилива адреналина.

Жалко, что это длилось недолго, мысли опять начинали роиться у него в голове.

Прошло тридцать шесть часов с тех пор, как он не видел Аву, а она была все, о чем он мог думать.

Все это время он занимался виндсерфингом, прыгал, гонял на катере, водных лыжах, горном велосипеде. Он встал с первыми лучами солнца и упал на кровать, когда его тело уже было полностью истощено от этой безудержной гонки.

Адреналин помогал ему забыться, но в этот раз, как только он останавливался, мысли об Аве снова тревожили его, возникали вопросы, на которые он не хотел отвечать, вопросы, над которыми он даже не хотел думать.

Подготовка к интервью заставила его думать и об Эстель, о выборе, который он сделал. Она позвонила ему прошлой ночью и оставила сокрушенное, вежливое сообщение, как обычно случалось, когда она выходила из запоя.

Сколько раз она обещала ему больше не пить? И сколько раз срывалась опять, не слушая ни его просьб, ни советов докторов. После очередного запоя он сказал, что с него достаточно. В этот раз он уехал.

Она звонила ему опять. Сколько раз она кричала, пускалась в тирады, угрожала, оскорбляла? И всегда он оставался рядом с ней, помогая ей восстановиться после каждого запоя. Теперь он закончил с этим.

Он не будет ей перезванивать, не теперь. Он до сих пор слишком зол на нее, слишком обижен.

Роман начал страдать оттого, что не видит Аву. Он звонил дважды, и хотя она была вежлива, он чувствовал, что появился какой-то невидимый барьер между ними. Она должна написать важную статью, это он понимал. Но откуда появилась ее отстраненность? Было похоже, что она получила что хотела и перестала нуждаться в нем.

Глупо, она же отдавалась и наслаждалась их отношениями, как и он сам. Ее переменчивое поведение очень напоминало Эстель, что было ему неприятно.

Группа красоток в бикини пробежала мимо него, и он еле уловил их застенчивые улыбки. Либо он был серьезно вымотан после этих чудовищных волн, либо влияние Авы было гораздо сильнее, чем он предполагал.

Ему не нравилось чувствовать эту неопределенность.