Экстремальная Маргарита

— Я забыл, — признался Здоровякин. — Но возможно, этот итальяшка понимает по-русски?

— Э-эх ты! Кладбище непрожеванных пельменей

— Сейчас узнаешь, понимает или нет. Только губную помаду сотри с шеи. А ты, Александр, что, прямо изпод бомбежки?

— Да нет.

— Ладно, трудитесь, оболтусы.

Вдохновив подчиненных на ратные подвиги, Зуфар исчез из виду. Вместо него через минуту в дверном проеме возник невысокий загорелый мужчина. Или на Апеннинском полуострове итальянец привык стойко переносить жару, или он понадеялся на кондиционер (кондиционер не работал), или его отношение к российским правоохранительным органам было настолько трепетным — мужчина был упакован в дорогой костюм-тройку оливкового цвета. Это вызвало искреннее сочувствие у добрых сыщиков: они тут же представили, насколько жарко сейчас итальянцу в броне плотной ткани.

— Буонджорно, синьоры! Я Маурицио Бартолли, — представился посетитель, протягивая влажную руку. Кабинет наполнился запахом одеколона.

— Догадались! — ответил Валдаев. — Вам тоже бунжорно! Говорите по-русски?

— Да нефиг делать! — обрадовал Маурицио и ослепительно улыбнулся, выставляя напоказ перламутрово-белоснежную челюсть.

Саша и Илья переглянулись. Челюсть итальянца им почему-то не понравилась.

* * *

— Сколько ж он на себя вылил одеколона! — возмущался Здоровякин, размахивая «Юридическим вестником». Стойкий запах не желал выветриваться.

На отличном русском языке, богато приправленном итальянскими вкраплениями. Маурицио Бартолли ответил на все заданные ему вопросы. Si, в смысле да, он действительно был делегирован в Россию компанией «Лукас Милан», специализирующейся на производстве пластмассы. «Лукас Милан» мечтал видеть фирму «Пластэк» своим дочерним предприятием. Perche? Да потому, что слияние сулило и «Пластэку», и «Лукасу» невероятную выгоду, enorme vantaggio, огромные прибыли и прочие блага. Но presidente Кармелин стойко сопротивлялся иностранным инвестициям. Объяснить это можно только недостаточным умением Кармелина видеть перспективу. Или даже шовинизмом. Si, si, non meravigliatevi, не удивляйтесь! Но иначе объяснить упертость президента никак нельзя — слишком очевидны были преимущества сотрудничества с нашей компанией. Да, вице-президент «Пластэка» Кобрин всячески поддерживал mie proposte, мои предложения. И я надеюсь, он будет избран новым президентом фирмы. Нет, я никогда не видел Никиту Кармелина с любовницей. Он очень любил свою жену Настасью. Я был у них в гостях. Красивая женщина, прелестная. Bellissima! Бесподобно красивая. Хотя, по моему личному убеждению, к красивой жене всегда можно присовокупить еще более красивую возлюбленную. Не помешает. Но Кармелина я никогда не видел с любовницей. Хотя много раз приезжал сюда…

— И что ты думаешь? — спросил друга Здоровякин. — Мне итальянцы всегда представлялись иными: суматошными, бурно жестикулирующими, кудрявыми…

— …Перепачканными кетчупом и обмотанными спагетти? Странно, Илюша! А как же Микеле Плачидо из «Спрута»? Не он ли стопроцентный итальянец? А в нем ведь ничего суматошного и кудрявого.

— Вообще-то да. Мавриций тоже нормальный мужик. Только очень вспотевший.

— Накинул бы пиджачок с жилетом, посмотрел бы я на тебя.

— И вентилятор, как назло, не пашет.

— И вперед мы не продвинулись ни на йоту.

— Думаешь, Кармелин дал маху, не бросившись с разбегу в страстные итальянские объятия «Лукаса»?

— Да, конечно! Верь больше загорелому иностранцу! Его послушать, так без их инвестиций у нас в стране все пойдет прахом — и морковь не уродится, и надои упадут. Кармелин, как я понял, крепко стоял на ногах. И зачем ему было делиться прибылью с итальянцами?

— Вице-президент Кобрин усматривал же в сотрудничестве с «Лукасом» выгоду для компании.

— Еще надо разобраться, что за тип этот Кобрин…

— Бартолли уверен, что у Кармелина не было подруги.

— А с чего он такой проницательный? Подумаешь, побывал разок в гостях. И сразу сделал вывод, что Кармелин безумно влюблен в жену.

— Вот и Маурицио заметил, что Настасья красива… — задумчиво сказал Илья.

— Ну, она не была страшной, даже когда сдавала экзамен по скоростному наполнению слезами трехлитровой банки. В день убийства. Но Маргарита… — Валдаев закатил глаза к потолку. — Маргарита не только красива, она совершенно бесподобна. Смелая, отважная, отчаянная… Почему она такая отчаянная"? Совсем не ценит жизнь? Или просто ее жизнь наполняется красками только под влиянием острых ощущений? И она не видит смысла в пресном, ровном, монотонном существовании и готова рисковать собой и бросать вызов судьбе, лишь бы вновь ощутить, как вслед за страхом и дрожью тело наливается эйфорическим теплом. Нечто подобное я почувствовал сегодня. Сегодня она держала в руках мою жизнь и…

— И она такая несчастная, — перебил Здоровякин, совсем не вникая в разглагольствования Валдаева и следуя своим мыслям. — Заплаканная. Отобрал у нее бутылку вина. Ведь и спиться так недолго. Если глушить тоску вином. В лошадиных дозах. А у меня Машка.

— А что? — удивился Александр. — При чем здесь Машка?