Экстремальная Маргарита

— Ты мне, честно скажу, с первого взгляда понравилась. Но я человек деловой. Поэтому, если договоримся, сначала возьму тебя с двумя неделями испытательного срока. Вдруг не сработаемся. Конкретнее об условиях. Условия труда, конечно, зверские, прости Господи. Работаем девять дней в неделю, тридцать часов в сутки. О самом главном-то я забыла спросить. Ты замужем? Дети?

— Нет.

— Отлично! Выходной — в любое время, когда у меня ничего не запланировано. Признаюсь, это бывает редко. Об оплате я тебе уже сказала по телефону. Твердая ставка. Но могу добавить по результатам месяца, если прибыль хорошая или настроение романтическое. Я не жадная, поверь. А если пойму, что ты для меня ценный кадр, могу и в два раза, и в три поднять тебе оклад…

Обычная стратегия нанимателя: пообещать золотые горы, а там будет видно. Но Ариадна, на словах такая бесхитростная, реально же — хваткая и тертая жизнью баба — все равно нравилась Маргарите.

— Можно подумать?

— Думай, — согласилась бизнес-вумен. — Недельку. Я как раз во Францию съезжу, загар подправлю в Ницце, освежу кости этой… как ее… модное слово… Талассотерапией!

— Ну вы даете! — восхитилась Маргарита. — Что за зверь такой неведомый?

— Черт его знает. В турагентстве предложили, я купилась. Они ведь умеют уговаривать.

— Вы тоже.

— Значит, ты почти согласна? Хорошо, хорошо, не буду тебя торопить… Возьми мою визитку и звони, когда решишься…

* * *

Маргарита обогнула здание обладминистрации с тыла и оказалась прямо у крыльца. Но на крыльце под длинным бетонным козырьком Настасьи не было. Она прохаживалась вдоль бесконечной клумбы с розами и конечно же неутомимо стригла купоны своей фантастической коммуникабельности: почетный конвой из четверки представительных мужчин двигался следом и трепетно прислушивался к каждой гениальной сентенции, выдаваемой Настасьей.

— А вот и моя прекрасная телохранительница! — воскликнула Настасья.

— И я бы от такой не отказался, — тихо толкнул под локоть один мужчина из Настасьиного шлейфа другого.

— Ты немного задержалась, — заметила Настасья. — Господа, мы с вами прощаемся. Приятно было побеседовать…

Девушки направились к синему «рено».

— Все это оказалось феноменально скучно, — пожаловалась Настасья, нажимая кнопку кондиционера. — Полюбуйся, я пыталась делать заметки.

Маргарита мельком глянула в протянутый блокнот, практически не отрывая взгляда от дороги. Вместо убористого текста с дельными советами по увеличению прибыли, страничка была разрисована карикатурами. Наверное, Настасья пыталась изобразить немецких ораторов.

— Что они о нас знают? — с пренебрежением сказала она. — Что понимают в наших проблемах?

И к чему вообще их миссионерство? В общем, Маргарита, я сбежала следом за тобой. Съездила в один гениальный магазинчик, выбрала себе невероятный костюм — ослепительно белый, легкий, немнущийся. Очень дорогой. Вон он в пакете на заднем сиденье. Завтра же его надену.

— Ты говорила, что завтра мы весь день просидим в конторе, занимаясь балансом.

— Ах, точно. Тогда в понедельник. А как твои дела? Тебе понравилась мадам Ариадна?

— Да.

— Что она собой представляет?

— Трудится в поте лица, потом пользуется всеми благами, которые можно купить за честно заработанные деньги. Так я поняла, по крайней мере.

— Не грустно будет променять добрую Настеньку на чужую даму? — Настасья протянула левую руку к рулю и немного повернула, корректируя курс. Автомобиль послушно вильнул. — Всегда нервничаю, когда ты держишь руль одной рукой! Ну-ка, быстренько вцепилась обеими руками, напрягла спину и выпучила от страха глаза, как и положено женщине, когда она управляет машиной!

Маргарита проигнорировала приказ начальницы. Ей было удобнее держать правую руку на рычаге коробки передач, а локоть левой положить на открытое окно.

— В отличие от тебя Ариадну мне придется действительно охранять.

— И при мысли об этом твои зеленые глаза начинают азартно сверкать. Да, Маргарита, я чувствую, ты устала от нашего умиротворенного существования. Жизнь без острых ощущений для тебя невыносима. Прости, но на меня никто не покушается.

«Рено» свернул с солнечной улицы Моцарта в глубокую тень Яблочного переулка. Справа и слева вдоль дороги высились яблони. В мае они наполняли воздух нежным ароматом, покрываясь розовой и белой пеной цветов. До элитной «хибарки» Кармелиных оставалось минут пять езды. Настасья достала из сумочки крошечный мобильник.

— Предупрежу Никитку, что мы едем. Пусть встречает.

— Зачем? — удивилась Маргарита. — Вдруг он спит?

— Днем? Спит? — изумилась Настасья. Она как-то не могла представить мужа мирно похрапывающим на диване в светлое время суток. Никиту и ночью-то трудно было заставить оторваться от дел. — Какая глупость, Маргарита!

…Действительно, на полосатом диване в стеклянном зале-аквариуме Никита Кармелин не спал, в кабинете — тоже. Но и встречать женщин не вышел. Владельца особняка нигде не было видно.

— Ах, ну неужели сбежал на завод, Маргарита?! Ведь обещал мне сегодня не работать! Никитушка! Выходи!

Вдвоем они поднялись вверх по лестнице.