Экстремальное интервью, или Девушка для героя

Да чего только не сделаешь для лучшего друга! Я подставила губы и закрыла глаза, предоставляя всю инициативу довольно-таки привлекательному мужчине. Ос коснулся губами моих губ, затем нежно, чуть дразня, прикусил нижнюю губу, явно настаивая на более интимном поцелуе, и я распахнула глаза. Освальд целовал меня, страстно и нежно одновременно, его руки плотно обхватили мою талию, но… Он был мне как брат, и я знала, что и он сам испытывает ко мне родственные чувства, а значит… Я отстранилась от него, нежно прикоснулась к щеке и спросила:

— И на кого мы производим впечатление?

Один из самых хладнокровных юристов современности судорожно вздохнул, в глазах появились слезы, и он сжал меня крепче:

— Ли, вот как ты думаешь, ребенок из детдома, который даже не в курсе, кто были его родители, и дочь сенатора — это хорошая пара?

Я понимала, о чем он… самой пришлось пройти это едва заметное поджимание губ, едва становилось известно, что я сирота. Вроде и взрослеешь, и многого добиваешься, а неприятно и обидно все равно.

— Она здесь? — поинтересовалась я, положив голову ему на плечо.

— Здесь, — прошипел Ос, — со своим женихом-красавцем. Теперь сенатор явно доволен выбором дочери, старый козел!

Какие страсти, я даже всхлипнула, а Оси принял это как возможность выговориться. Он говорил быстро, отрывисто, с яростью, словно выплевывая каждое слово, а я с грустью думала о том, сколько же времени он копил в себе эту боль.

— Я встретил Рину на выборах, милая такая девочка, очень добрая и порядочная. Знаешь… глядя на нее, я подумал, что она будет идеальной женой. Мы начали общаться, я тоже… черт возьми, Ли, я тоже понравился ей и очень, но ее папочка — сенатор Арли!

Я напрягла память, память выдала образ полноватого неприятного человека. Память настойчиво хотела выдать что-то еще, но… пить меньше надо.

— Это такой лысый, с родинкой на губе? — поинтересовалась я.

— Он самый, — Ос сжал меня сильнее, даже дышать тяжело стало.

— Девица сейчас где? — продолжила я задавать вопросы.

— Позади нас, там вся семья Арли, и друзья, сенаторы с семьями. — Он хмыкнул. — Рина смотрит не отрываясь… И, как ни странно, ее жених тоже. Хотя странно, почему это ее жених так пялится… И, по-моему, именно на тебя. А теперь на меня. Ох! Странный мужик, у него такой взгляд, как будто я на его собственность посягнул. Мне даже жутко стало, ощущение такое, что он меня убить готов.

Подавив желание обернуться, я продолжила спектакль очередным поцелуем, Ос мой энтузиазм активно поддержал, и мы поизображали страстных влюбленных. Потом в голову пришла мысль:

— Так, это папуля не разрешил вам встречаться?

— Хуже, Ли, — Освальд вздрогнул всем телом, явно от омерзения. — Они мне подсунули какую-то воблу, та набросилась на меня, словно я кусок торта, и в этот момент вошла Рина… Если бы ты видела ее глаза…

— Представляю, — я поежилась, — а что потом?

— Она сбежала, — Ос остановился и, судя по всему, в эту минуту смотрел на ту самую Рину, — я не смог догнать, потому что меня охрана остановила. Потом она исчезла, а через некоторое время оказалась помолвлена с каким-то землевладельцем… А теперь она выходит замуж. Обещают, что это будет свадьба года…

Мой друг спрятал лицо в моих волосах, и я поняла, что настоящие мужчины тоже плачут… беззвучно, без слез, но так, что душа разрывается от боли.

— Ос, Ос, держись, — я погладила его по спине, — Ос, все наладится… Не одна, так другая, Ос, знаешь, как много женщин в Союзе Алтари?

Я говорила и сама не верила своим словам… Да, я знала, что время лечит… В теории знала, не на практике.

— Ли, помоги мне, — внезапно прошептал Освальд, — ради всего святого, ради нашей клятвы, помоги! Я не могу без нее! Хотел бы забыть, очень хотел, но не могу! Помоги мне, родная, ты же можешь… Ли, ты же все можешь! Для тебя вообще ничего невозможного нет, я же знаю! Ты с детства подорванная, но ты можешь все! — хрипло шептал он мне в самое ухо. — Ли…

А, была не была, я свадьбу не смогу расстроить, что ли? Свахой быть даже почетно и вообще…

— Ос, сколько до свадьбы? — прошептала я.

— Пара недель, — ответил Ос, и мое сердце сжалось — прямо как до свадьбы Алекса…

А память очень хотела что-то еще напомнить… Но пора действовать!

— Эх, где наша не пропадала, там наша еще пропадет! Где твоя заноза сердечная?

Еще одно объятие до хруста в костях и тихое «Спасибо, сестренка», а затем он делает поворот, и я оказываюсь лицом к самому роскошному столику ресторана…

А за банкетным столом среди напыщенного общества сидела та самая блонди вся в белом и… мой самый любимый Алекс, весь в черном. Ну вот, а говорят, что «закона подлости» нет!