Экстремальные услуги

Загорается несколько голографических картинок. Копы быстро установили, что в отеле я назвался мужем Розетты Блыскявичус, и под этим предлогом мы поселились в одном номере. Кроме того, Рози снова извлекла выданное на Конунге свидетельство о нашем браке от 15 мая 2328 года. Из подшивки газет планеты Монтеплато за 2289 год всплыли снимки выпускников Тонго-родримского университета: на голограмме я стою рядом с Аль-Зумрудом.

Потом начались чудеса в виде серии сюжетов о моем бегстве на Орион. Я стою в хорошо знакомом по множеству фильмов вестибюле Агентства глобальной разведки на Кайзере и рассказываю журналистам: дескать, выбрал свободу и намерен просить орионского подданства. Завершением этого сюжета оказался указ вице-президента Малой Галактики о предоставлении мне временного гражданства с шестилетним испытательным сроком.

Следующий файл еще веселее: репортаж о госпитализации видного ученого, недавно перебежавшего из Империи. Оказывается, я с детства страдал приступами потери памяти и неоднократно переносил раздвоение личности.

– Это фальшивки! – выкрикиваю я. – Она вчера привезла новые кристаллы Инфосети с поддельными кадрами.

Инспектор Фицнер смотрит на меня насмешливо, а Рози очень своевременно извлекает кристалл со снимками, сделанными на Просперити. Сцены предельно откровенны, так что копов, воспитанных в духе аквилонского пуританства, просто передергивает.

– Подобная распущенность недопустима даже для законных супругов, – брезгливо говорит Фицнер. – Если бы это происходило на нашей планете, я был бы вынужден арестовать вас обоих за аморальное поведение

– Курортная обстановка, – оправдывается Розетта, потупившись.

В ярости требую проверить информацию по старым записям, копии которых обязательно сохраняются даже после обновления сайтов Инфосети.

– В библиотеках Авалона, – кричу я, – наверняка есть номера имперских газет, даже провинциальных. Там обязательно будут и статьи обо мне, и реклама моей венерианской фирмы.

Однако старшему инспектору, судя по всему, очень хочется выслужиться перед орионскими властями. К тому же представленные доводы действительно кажутся убедительными.

– Вопрос решен, – объявляет Фицнер. – Лайон Агасфер, временный гражданин Малой Галактики, передается законной супруге с целью транспортировки к месту жительства. Во встрече с дипломатами Единых Миров вам отказано, поскольку вы отказались от гражданства этого государства

Я пытаюсь спорить, но тут в палату врываются копы в униформе, и последнее, что я вижу, это занесенная надо мной шоковая дубинка.

Придя в себя, вижу, что нахожусь на космодроме и что меня ведут к «шаттлу». Делаю попытку вырваться Аль-Зумруд, посмеиваясь, отшвыривает меня одним движением Невероятная силища – явный результат имплантации искусственных мышц.

Заломив мне руки, Аль-Зумруд и Розетта втаскивают меня в стандартный суборбитальный кораблик. С грустью думаю о том, что людишки, страдающие комплексом неполноценности, всегда стремятся нарастить механические органы, гипертрофированные бицепсы, исполинский бюст, мощную челюсть, громадный член.

Ничем иным они разжиться не догадываются – наращивать мозги медицина так и не научилась, а насчет возможности получить уникальные способности никто из них просто не догадывается.

***

В салоне меня бросают в кресло, рядом садится очень большой парень и утыкает мне в бок ствол пистолета.

– Полегче, – возмущаясь я. – Выстрелит при толчке.

Аль-Зумруд, который слышит эти слова, начинает беспокоиться и приказывает бугаю убрать оружие Вздыхаю чуть спокойнее. Понятно, что на этом зигзаге судьбы сбежать не удастся, поэтому остается только выжидать более удобного момента.

Гравигены убирают избыток массы, и облегченный шаттл взлетает. Иллюминатор быстро темнеет, в поле зрения появляются орбитальные сооружения. Толкнув охранника локтем, бодро интересуюсь.

– Ну-с, куда летим?

Здоровяк растерянно вертит головой, словно ищет кого-нибудь более компетентного. Ответить он так и не решается.

В иллюминаторе я вижу приближающийся корабль, на борту которого написано «Гипербола». Знакомая конструкция – не раз вытаскивал такие из ЧД-воронок. Под неуклюжим корпусом скрываются грузовые отсеки на сорок тысяч кубометров и около сотни пассажирских кают.

Однако «Гипербола» отличается от стандартной модели – на носу и на корме смонтированы огневые ячейки и торпедные аппараты. Орудийные башни узнать не трудно: такие капсулы с тяжелым бластером и скорострельной пушкой стояли на орионских корветах выпуска восьмидесятых годов.

Шаттл пристыковывается к «Гиперболе», и меня конвоируют в каюту. Встретившиеся по дороге люди не проявляют ни малейшего интереса к новому пассажиру.

Дверь запирают снаружи, вскоре начинают работать двигатели. Еще через несколько часов чувствую знакомый толчок – грузопассажирский корабль погружается в черную дыру.