Экстремальный диалог

Казалось бы, что здесь такого? Ну, злится на него выпускница, из-за которой Андрею разбили окно, после чего едва не избили его самого. Понятное дело: ей наступили на хвост, и она злится от собственного бессилия. Злится — и ладно. Перебесится. В самом деле, не выхватит же она нож, чтобы броситься на учителя прямо в классе? Только не Ковалевская. Несмотря ни на какую ненависть, она любит комфорт, слишком любит ту жизнь, которую ведет, и ни за что с этим не расстанется. И любые ее действия, направленные в дальнейшем против Андрея, так или иначе, ее выдадут. В конце концов, ее предупреждали, и она не совсем сумасшедшая, чтобы к этому не прислушаться. Ну, ни камикадзе же она?!

И все же эти доводы, такие веские, надежные, словно стальные двери единственного входа в дом, почему-то Андрея не успокаивали. Будто пустая бравада невзрачного типа, что кичится собственной силой.

Дискомфорт по-прежнему оставался, становился более едким, настырным, всепроникающим.

Андрей несколько раз скользил по лицу брюнетки взглядом. Однажды они даже встретились взглядом, встретились на какое-то мгновение. И это мгновение будто подтолкнуло Андрея куда-то, навеяло некий образ, что использует подсознание для объяснения того, что сложно выразить словами.

Андрей даже запнулся. Оглядел класс, такой тихий и чуждый ему, чуждый, несмотря на то, что Андрей еще помнил, как благосклонно к нему относились после первых уроков. Но все это куда-то ушло. Возможно, не веди он сейчас урок, понимание пришло бы именно в тот момент, но его отвлекали эти взгляды. Отвлекало то, что он был вынужден рассказывать по предмету. И лишь оставшись один, Андрей смог упорядочить весь этот сумбур, «вылепить» из него нечто логическое, доступное уму, не только подсознанию.

Конечно, это не принесло ему облегчения. Лишь усилило дискомфорт.

Ковалевская обладала энергией чудовищной силы. Не зря она с такой легкостью настроила класс против нового учителя. По большому счету, ей это ничего не стоило. От природы ей достались одновременно и яркая внешность, и интеллект. И эта бешеная энергия. Та энергия, что доставалась лишь редким людям, некоторые из них «делали» историю. Которые своей волей подчиняли тысячи людей вокруг, заставляли их делать то, что многие из окружающих вовсе не собирались делать до определенного момента.

Именно подобная энергия позволила коротышке Наполеону повести за собой неимоверное количество людей. Именно подобная энергия позволила Гитлеру пройти все трудности и добраться до вершины власти в одной из сильнейших стран Европы, позволила оболванить миллионную толпу, заставила ее прислушаться к мнению одного-единственного человека.

Практически всегда эта энергия была со знаком минус. Для созидания, для того, чтобы вписаться в течение жизни, а не рушить эту жизнь, столь мощной энергии не нужно.

Обычно подобная энергия доставалась мужчинам, ведь именно представители сильного пола несут в себе экстремальные крайности и отклонения. Но иногда бывают исключения. И подобные исключения уже бывали в истории. Та же Лукреция Борджиа, о которой как-то упомянул Руслан. Упомянул, сам того не осознавая, как точно он дал определение Ковалевской. Да, энергия, заключенная в женщине, в конечном итоге, наносит не столь значительный ущерб окружающим людям, потому самые темные женщины в истории так и не сравнились с мужчинами, но, тем не менее, эта энергия даст фору обычным подонкам и преступникам мужского пола. Та же Лукреция Борджиа шагала по жизни, оставляя за собой искалеченные судьбы и кровь так, будто Провидение, пристроившееся рядом с ней, размахивало томагавком.

Сидя за столом в опустевшем классе, глядя в пол остановившимся взглядом, Андрей подумал, что, возможно, кто-то со стороны посмеялся бы над его страхами. Покрутил у виска. Но Андрей знал, что ничего не преувеличивает.

Энергия Ковалевской вовсе не означала, что она станет известной личностью в истории. Что добьется в будущем какого-нибудь значительного поста в управлении государства. Совсем не обязательно. Брюнетка могла умереть еще в молодости, заболеть чем-нибудь, что сильно бы ее ослабило. В конце концов, попасть под машину или же выйти замуж и каким-то образом остепениться. Портить жизнь лишь жалкой горстке окружающих, в том числе мужу и детям. Испоганить им судьбу, но так и не израсходовать весь свой бездонный потенциал. И это было вероятней, нежели многомиллионные жертвы. Но это вовсе не уменьшало ее реальной мощи.

И не облегчало участь тех, кто уже оказался рядом с ней, точнее встал у нее на пути.

Необычность ситуации с Андреем заключалась в том, что такие люди, как Ковалевская, особенно на начальном этапе своей жизни, проходили по ней, оставляя минимум следов. Они не всегда отличались от окружающих. И потому многие, находившиеся в непосредственной близости с ними, не испытывали на себе их отрицательного воздействия. Но стоило кому-нибудь столкнуться с такой личностью, оказаться в ненужное время в ненужном месте, и это почти всегда коверкало их судьбу.