Экстрим

Незнакомая ей прежде Шерон извлекла, проверила и обработала наночипы. С этого момента все пошло по накатанной колее. Шерон привела ее в офис, чтобы выписать счет, постучала немного по клавиатуре, и они стали ждать. Ожидание затянулось неожиданно долго, и если обычно машина выдавала распечатанное подтверждение, что все чипы возвращены, и квитанцию об оплате по кредитной карточке, то теперь, судя по лицу Шерон, на невидимом для Терезы экране появилось какое-то сообщение.

Шерон взяла со стола телефон и набрала несколько цифр. Последовала недолгая пауза, а затем она внятно продиктовала какой-то кодовый номер. После новой паузы она сказала, покосившись на Терезу:

– Спасибо, я это проверю.

– В чем дело? – удивилась Тереза.

– Там что-то со сроком действия вашей карточки, – объяснила Шерон. Из прорези в крышке стола выполз кусок бумажной ленты; она оторвала его и снова посмотрела на Терезу. – Она у вас с собой?

– Наверное, да, только я все равно не понимаю. Меня же всегда по ней обслуживали. Девушка из приемной ее проверила, и до сегодняшнего дня никаких претензий не возникало.

Покопавшись в сумочке, она нашла карточку «Виза», выданную Балтиморским отделением Первого национального банка.

– Да, так мне и сказали, – кивнула Шерон, внимательно изучив карточку. – Дело не в дате, до которой она действительна, с этим-то все в порядке, а вот дата «действительна с»… – Она показала карточку Терезе. – Вы слишком рано стали ею пользоваться. Вот месяца через два, когда эта карточка станет действительной, тогда пожалуйста. А старой у вас нет при себе?

– Как же это так? Дайте-ка я сама взгляну.

Тереза взяла свою карточку. Как и полагается, на ней были выдавлены начальная и конечная даты. И все, казалось бы, правильно. За те месяцы, что она пользовалась этой карточкой, ни у кого не возникало никаких вопросов. Да и с чего бы, если карточка выдана в августе прошлого года, а сейчас уже февраль. Станет действительной месяца через два?

– Я дам вам другую, – сказала Тереза, стараясь не смотреть на Шерон.

Она сунула «Визу» в бумажник, достала вместо нее «Мастеркард» компании «Дженерал моторс» и на всякий случай проверила на той обе даты. Да нет, все нормально, самая середина срока действия.

– Вот здесь все в порядке, – кивнула Шерон, внимательно исследовав карточку.

Дальше все пошло как по маслу.

Окончательно разобравшись с бумагами, Тереза зашла в туалет и бессильно оперлась на умывальник, глядя невидящими глазами в бледно-желтую пластиковую раковину. Она чувствовала себя совершенно выжатой. Сегодняшний сеанс «Экс-экс» оказался чрезмерно длинным, к тому же очень нервным и напряженным – из-за того жуткого состояния, в котором находилась психика Гроува. Ей было невыносимо думать о возможных последствиях того, что она натворила.

Она отгоняла от себя эти мысли, и на их место толпой набегали другие – воспоминания о каких-то мелочах, защитная реакция на многочасовой стресс.

В ближайшее время нужно было сделать массу мелких, но ничуть от того не менее важных дел. Вот хотя бы билет на самолет; заказ она сделала давно, но только условный, и теперь нужно было связаться с туристическим агентством. Затем нужно будет собрать вещи и выписаться из гостиницы. Приехать в аэропорт Гатвик с достаточным запасом времени, чтобы успеть и сдать арендованную машину, и пройти проверку, и послоняться по залу для улетающих, купить там какие-нибудь ни зачем ей не нужные книги и журналы и всякое такое. Самолет и все с ним связанное всегда пожирает уйму времени, но при этом, как принято считать, экономит еще больше, иначе никто бы не летал. А еще до отлета нужно будет связаться с начальником отдела или хотя бы передать ему несколько слов через секретаршу. У Терезы все еще были сильные опасения, что на работе будет большая разборка; можно ли считать один час весьма эффективной Кен-Митчелловой страсти достаточной за это компенсацией? Тереза причесалась и подробно изучила свое лицо в зеркале, уделяя особое внимание глазам. Подарки, нужно накупить подарков и сувениров. Интересно, успеет ли она сегодня обойти магазинчики Старого города до того, как они позакрываются.

Она посмотрела на часы.

Нет, что-то тут было не так. Сколько времени пробыла она в гроувском сценарии? Что изменилось?

Стены уборной светло-серые, чистые, холодные. Громко урчит кондиционер – звук доносится из решетки, врезанной в стенку над дверью. Сквозь окно в верхней, скошенной части стены бьет яркий сноп солнечного света.

Снова подумалось о Гроуве, но Тереза в ужасе отбросила нежеланную мысль. Все это время, прожитое в Англии, она только и делала, что заходила на историю с Гроувом то с одной, то с другой стороны, а вот теперь, столкнувшись с ней напрямую, пятилась и закрывала глаза.

Ей хотелось лишь одного: вернуться домой и еще раз попытаться начать новую, без Энди, жизнь. А там, на улице… она не могла не задаваться вопросом, что творится там, в страшном и смутном мире, созданном Гроувом. Эта женщина, этот мальчик – они могли быть живы, не покажи она Гроуву, как следует держать пистолет.